Наконец однажды утром он поднялся очень рано и направился к корралю. Предыдущим вечером приехали Расти и Тана, и их лошади стояли рядом с Баком. Он оседлал и вывел рыжего коня на улицу.
Солнце еще только вставало, и утренний воздух был прохладен и мягок. Инстинктивно он знал, что столкнулся с проблемой более трудной, чем недавняя битва. Здесь он мог изменить свою жизнь, но будет ли это изменение к лучшему?
- Я не знаю, Бак, - произнес он, поглаживая рыжего коня, - может, нам лучше уехать и обдумать все это где-нибудь в другом месте. Я думаю, в горах, при ветре в лицо.
Он обернулся на звук шагов и увидел Риту, которая стояла позади него. Она выглядела такой свежей и красивой, а глаза ее потеплели, когда скрестились с его взглядом.
Килкенни быстро оглянулся, пытаясь скрыть замешательство.
- Вы уезжаете, Килкенни? - спросила она.
- Думаю, что да, Рита. В горах мне думается легче. А мне нужно кое о чем подумать.
- Килкенни, - вдруг произнесла Рита, - а почему вы не всегда говорите как образованный человек?
- Я могу разговаривать как образованный человек, Рита, но большинство здесь говорит на местном диалекте. - Помолчав, он добавил: - Я лучше поеду.
В глазах у нее стояли слезы, но она протянула руку и Улыбнулась ему:
- Конечно, Килкенни. Поезжайте, а если вы решите вернуться... не думайте слишком долго. А Бак, - она быстро обернулась к коню, - если он повернет обратно, пришпорьте его как следует, ладно?
На мгновение Килкенни вновь заколебался, но потом сел в седло.
Они выехали из Яблоневого каньона. Один раз Килкенни обернулся и увидел Риту, которая стояла там, где он ее оставил. Она помахала ему рукой.
Он хотел было повернуть, но направился прочь на запад. Поднялся свежий утренний ветер, и он прищурил глаза. Вглядываясь в горизонт, конь ускорил шаг, предчувствуя длинную дорогу.
- Ты и я, Бак, - сказал Килкенни, - мы просто нецивилизованные. Мы с тобой дикие. И принадлежим просторам, где рвутся ветра, а человеческий взгляд не в состоянии оценить эти красоты.
Килкенни посмотрел назад. Яблоневый каньон скрылся за горизонтом... если вообще существовал какой-либо горизонт.
И тогда он запел:
Мне есть что вам сказать, друзья,
Известно всем давно:
Не тратьте ваше время зря
Красть скот, друзья, грешно.
Следите за своим лассо,
Оно у вас одно.
Но как поступите вы с ним,
Мне это все равно!
Он пел тихо, копыта стучали в ритм песни, и Лэнс чувствовал ветер, бивший в лицо. Далеко впереди его дорога терялась среди гор.
