Потом она заходит в гостиную, походя гладит его по волосам, наклоняется над Нини, прислушивается к ее дыханию, снова оборачивается, оказавшись вплотную к нему:
— Как хорошо, когда есть такой старший брат.
Слова немного плывут, но она пьяна еще не в дрова. Она слегка обнимает его, целует в щеку. Дыхание отдает вином, а духи — сиренью. Он выворачивается, но не грубо.
Она идет в туалет. Долго писает. Спускает, моет руки. И тут же опять заглядывает в комнату:
— Ты так весь вечер думаешь просидеть в темноте?
Он пожимает плечами:
— Здесь, кажется, не одна комната.
— Зайди ко мне ненадолго. Иногда нам бывает нужно поговорить.
Он идет за матерью. Она собирает одежду с кровати, трусы и майки и мокрый купальник, вешает все на крышку чемодана в углу, ложится на покрывало. Йо прислоняется к стенке.
— Садись, — говорит она и хлопает рукой по краю кровати.
Так он и делает. Не смеет сказать, что думает о ее пьянстве и о том, как они обсераются перед людьми.
— Ты — хороший мальчик, Йо, — говорит она снова, а ему хочется попросить ее заткнуться. Или объяснить, что она от него хочет. — Знаешь, последнее время было непростым, — говорит она.
И он все знает. И ничего. И знать ничего не хочет. Он боится того, что может случиться, начни она об этом говорить.
— Быть на моем месте не всегда легко, — говорит она, а он снова хочет встать, по голосу слышно, что она вот-вот заноет. — Ты многого не знаешь, Йо. — Она гладит его по затылку. — Обними меня, — говорит она.
Его тошнит от одной только мысли наклониться над ней. Но он слышит, как она плачет, совсем тихо. Он собирается встать, а ей, наверное, кажется, он повернулся к ней, и она притягивает его обратно вниз. Одна нога остается на полу, вторая — на кровати.
— Ты всегда был моим любимым мальчиком. Я забочусь о тебе.
«Врет», — думает он; запах сирени такой сильный, что его вот-вот вырвет. За этим запахом проступает другой — ее кожи, пота и лука, напоминающий запах кухонной тряпки, которую не выжимали несколько дней и он находит ее под тарелками в раковине. Нога болит, ее надо подтянуть на кровать, он лежит, прижимаясь к матери всем телом. Одной рукой она обнимает его. Другая вытянута вдоль его бедра. Он чувствует, что внизу что-то происходит, чего ей нельзя замечать, но он не может вывернуться, и она прижимает его еще сильнее:
— Ты хороший мальчик, Йо. Такой хороший… хороший.
* * *
Мать стонет в спальне. Но Арне храпит еще громче. Йо смотрел передачу про храп по телевизору. Там говорили, что храпящие живут меньше. У них быстрее изнашивается сердце, и они могут внезапно умереть.
