Когда я поделился своими мыслями с подругой, она высказала мне свое предположение, что у меня развивается ясновидение, так как я стал читать Вашу литературу, что молитвы очищают сознание и делают человека ближе к Богу, и, благодаря этому, у меня открывается дар! Если честно, я и сам заметил, что у меня кое-что получается. Например, я лечил животное, которое умирало, и теперь эта собака здорова. Люди, которые плохо слышат, часто получают травмы, так как мы не можем быть предупреждены сигналом машины или каким-либо звуком. Я не только себе, но и другим, таким же как я, не раз останавливал кровь молитвами из Вашей книги. Получалось и кое-что другое, но иногда ничего не получается. А теперь вопрос, из-за которого я отнял так много времени у Вас своим письмом. Могут ли такие люди, как я, лечить глухонемых людей, подобных мне? Ведь не секрет, что людям с нашим недостатком трудно общаться с врачами, ведь мы их попросту раздражаем своей жестикуляцией. Если да, то какие дополнительные правила должны быть для глухонемых людей?» Спасибо за добрые слова о моих книгах и газете. Отвечаю на ваш вопрос. Лечить глухонемых вы можете, но до начала сеанса лечения ваши подопечные должны будут знать, что им нельзя размахивать руками и двигать телом. Насколько я поняла, вы хотите читать молитвы и заговоры мысленно, что всегда было допустимо в целительстве. Многие из заговоров вообще читают только про себя (то есть мысленно).
Если будете пробовать по моим книгам помогать больным, то делайте это руконаложением, то есть нужно положить свои руки на плечи больного человека и мысленно очищать его святою молитвою. Не забывайте делать для себя оберег, чтобы не перетянуть на себя чужую болезнь или порчу. Я уже писала в своих книгах, что были и есть случаи, когда знахарь, не успев или забыв по халатности сделать для себя оберег, не только забирал на себя болезнь, но и погибал. Не далее чем 4 августа 2009 года ко мне на прием приехала женщина с очень сильной порчей. Она рассказала мне, что до меня ездила в Шарап полечиться у Арины Захаровны Свиридовой, та велела ей устроиться в гостинице на три дня, чтобы три дня делать по ней отчитку. В первый день Арина Захаровна съездила для нее на кладбище, а ночью умерла от остановки сердца. Я хорошо знала Арину и всегда ругала ее за то, что она забывает или, надеясь на авось и небось, не делает для себя защиту, и не раз предупреждала ее, что это рано или поздно плохо закончится для нее. Погиб хороший зрелый мастер, которую я знала больше сорока лет.
