Тереза тут же заторопилась на кухню, а он уселся. Не стал даже ждать моего приглашения, просто развернул стул и сел напротив меня.
— Зря прокатился в такую даль и обратно, — помолчав, заметил он.
— Дорога многому учит, а я кое-где побывал, много чего повидал, значит, не зря.
Его взгляд вдруг стал откровенно враждебным.
— Кое-где побывал, много чего повидал. Если твоим учителем был отец, он тебя чертовски плохо…
— Мистер Янт, — перебил я его, — не трогайте моего папу. Еще одно плохое слово о нем, и я выпущу из вас кишки.
— Ты? — презрительно фыркнул он. — Не будь дураком, мальчик. Я научился стрелять еще до того, как ты появился на свет.
— Может быть, — спокойно ответил я. — Зато я буду продолжать стрелять после того, как вы окажетесь на том свете.
Мы не отводили друг от друга напряженных взглядов; хорошо, что мой плащ расстегнут, а за ремнем на животе револьвер. Он, безусловно, обратил на него внимание. Так что если… то у меня явное преимущество.
— Не будь дураком, парень, — повторил Янт. — Ты еще не дорос до…
— Может, и не дорос, — снова перебил я, — но вот этот револьвер дорос… очень даже дорос.
По-мальчишески или нет, но я выдержал его долгий, полный злобы и гнева взгляд — не люблю, когда меня пытаются заставить опускать глаза.
Наконец он не выдержал и пожал плечами.
— Ты не доживешь до старости. Слишком заносчив, слишком самоуверен.
— Ну а если на то есть причина? Вам это никогда не приходило в голову? Папа отлично стрелял, просто здорово. Думаю, человек, убивший его, знал это и боялся встретиться с ним лицом к лицу. Предпочел трусливо стрелять в спину, исподтишка. Но ему также должно быть известно, что папа всегда говорил: его сын, то бишь я, стреляет быстрее и точнее всех, кого ему довелось повидать.
Тереза подошла с еще одной кружкой и налила кофе Янту. Поставила ее на стол, ушла и почти тотчас же вернулась с едой.
— Вы не… — Она смотрела на Янта. — Не хотите перекусить?
— Да, моя дорогая, — ответил он. — Пожалуй, я присоединюсь к нашему юному другу.
Что бы Янт ни задумал, стрелять он явно не собирался. Во всяком случае, сейчас. Более того, мне на секунду показалось, мое появление здесь принесло ему какое-то облегчение. Но почему? При его-то ненависти ко мне?
— Твой отец, похоже, был человек что надо, — как бы примирительно заметил он. — Вы двое много путешествовали, так?
— Так.
— И всегда одни? Ни друзей, ни попутчиков?
— Почему? Случались и попутчики.
Янт задумчиво покачал головой.
