Там я выпил бренди Абраксас и курил зелёно-золотой гашиш с Джа-мира, пока вселенная не приобрела обычную привлекательность.
Я не увидел сильфид, но после того, как я я покурил и выпил ещё, их отсутствие стало казаться несущественным.
Некоторое время спустя со мной познакомилась дружелюбная молодая женщина, и я пригласил её посидеть со мной. Она была симпатичная и продемонстрировала кривоватое остроумие; мне она понравилась. Она сказала мне, что она с Амфоры, садового мира, и что она и несколько её полу-мужей приехали на Ноктайл по комплексной турпутёвке.
Все её полу-мужья разошлись по борделям в надежде переспать с сильфидой, объяснила она. Она была, продолжила она, немного умнее своих мужчин, на самом деле гораздо умнее, чтобы поверить, что сильфид так легко купить. Поэтому, она приотстала от них, чтобы поискать более реалистичных удовольствий.
Она рассказала мне всё это с определенным безошибочным напором, и её рука мягко скользнула на моё бедро.
Она выбрала мудро; я разрывался от неудовлетворённой сексуальной энергии. Когда мы вышли из лифта на моём этаже, я потащил её по коридору к своему номеру практически бегом.
Её энтузиазм однако оказался почти равным моему и ночь прошла приятно. Много я об этом не помню, кроме того, что у неё были крошечные изящные рыбки, вытатуированные на каждой мускулистой, с ямочкой, ягодице. Когда она их напрягала, казалось, что рыбки плывут. «Символы фертильности», — сказала она мне.
Утром она ушла, не разбудив меня.
Это была — или должна была быть — вполне удовлетворяющая отпускная любовная связь: интенсивная, короткая и аккуратная. Тем не менее я чувствовал терзающую неудовлетворённость, которая заставила меня разозлиться на себя.
Впереди лежал долгий день и всё, что я хотел, это чтобы ночь пришла как можно быстрее. Я мог бы проспать весь день; я достаточно устал. Но меня все ещё наполняла странная энергия и я не думал, что мог отправиться в кровать.
Я спустился вниз и легко позавтракал. После я побродил по вестибюлю, рассматривая дюжину рекламных холоконтуров, расставленных в ряд вдоль стен.
Я остановился перед одним холоконтуром взглянуть на женщину, которая была красива почти настолько, чтобы быть сильфидой. Возможно она и была сильфидой — ни одно записывающее средство не способно было передать глубину красоты сильфиды, что было установлено многими создателями документальных фильмов к их отчаянию и финансовому краху. В любом случае, она с энтузиазмом рекламировала приятный круиз по Оку. «Поднимайтесь на борт бронированного парусного катамарана
