Даже здесь, всего лишь в нескольких футах от каньона с часовней, Таггарт с трудом мог различить его. Святые отцы и впрямь выбрали себе потайное место на славу.
Но беглец не обрел еще ни свободы, ни безопасности. Он слишком хорошо знал, что не может позволить себе расслабиться и забыть об истинном положении дел. Пете Шойер не из таковских, чтобы сдаться и прекратить столь многообещающую погоню. Даже если он и прервется на время, то, как только сможет, непременно вернется.
Таггарт поднялся и пошел поперек склона, не обращая внимания на сердитое дребезжание гремучки. Змея свернулась в тени, которой, кстати, следовало бы придерживаться и Сванти... Пустыня безжалостна: несколько минут под прямыми солнечными лучами убили бы любую гремучую змею.
Дважды из-под ног выпрыгивали кролики... Надо бы, подумал Таггарт, расставить несколько силков поодаль от каньона. Один раз попались оленьи следы.
Краем глаза уловив чуть ниже по склону, неестественно быстро качнувшуюся ветку, он замер и стоял, пока наконец не увидел Консуэло. В плетеную корзинку она собирала с пустынных растений то ли семена, то ли что-то еще. Двигалась молодая женщина скрытно и осторожно, как индианка, с непринужденной грацией дикого животного. Шестое чувство подсказало Сванти, что мексиканка знает о его присутствии. Неужели первой заметила его?
Человеку, чья жизнь зависела от того, чтобы самому замечать все первым, открытие это показалось малоприятным. Опустившись на землю, Таггарт принялся наблюдать за сборщицей. Он вспомнил, как минувшим вечером она подняла глаза и их взгляды встретились. Какая бездна, таящая вызов ему, открылась! Да, Конни воплощение истинной женственности... Но как опасна!
Таггарт еще раз осмотрел дальние склоны гор. Взор его медленно скользил по холмам, в поисках малейшего диссонанса, несоответствия в природе. Кругом было тихо и спокойно, только на горизонте все выше и выше громоздились тучи. Похоже и вправду собирался дождь.
Быстро вскочив на ноги, Сванти направился к Консуэло, стоявшей к нему спиной. Он нисколько не сомневался, что она знает о его приближении, ступал легко и бесшумно. Ни один камешек, ни одна ветка не издали звука под его ногами. На нем были мокасины апачей. У них хоть подошва и тверже, чем на мокасинах равнинных индейцев, но все же позволяет чувствовать землю.
Один раз Таггарт остановился, чтобы снова оглядеться. Канюк все еще кружил в вышине. Потянул легкий прохладный ветерок, пахнущий дождем. Тучи пронзила молния. Над дальними каньонами прокатился гром. Многократно усиленный эхом, он заметался между скал.
