Конкуренты? Неубедительно.
Не видел Сагайда среди вожаков других группировок никого, кто собирался потягаться с сильным и опытным хищником, Деркачом. А главное — и в случае конкуренции, и в случае мести со стороны ущемленных отсутствовал мотив двойного убийства. Планировали, готовили, выслеживали, караулили — и вдруг выбрали момент, когда Деркач оказался с Клавой. Гораздо проще их застукать поодиночке.
И убийство Клавдии, как ненужного свидетеля, тоже мотивировалось плохо. Темно тогда было в Первомайском. Очень темно. Ничего бы она не разглядела, а стала бы кричать — так что толку? Машина рядом.
Наверняка отпадали игровые, все — и наперсточники, и шулеры, и системники. Здесь не было сомнений ни у следователей, ни у Сагайды. В Узени и окрестностях паслось всего полтора десятка игровых, деньги у них варились не слишком большие (провинция!), и до сих пор не было заметного трения между игровыми и рэкетирами. Еженедельные жалобы обыгранных добропорядочных граждан, естественно, не имели отношения к делу.
Понятно, игровые — не овечки божьи, способны зверски избить конкурента или неплательщика; если припечет, могут нанять и киллера. Но любой профессиональный киллер потребовал бы за Деркача, учитывая его положение и подготовку, не меньше полугодового «навара» всех игровых, и существовал немалый риск, что крайним будет не Деркач, а игровые.
Нечего было и думать, что на лютого Жору покусится кто-либо из местных сутенеров. Тем паче, что ни в милицейские годы, ни в последнее время Деркач не проявлял особого интереса ни к самим «котам» с их небольшим дурнопахнущим бизнесом, ни к жрицам древней профессии.
Что еще оставалось? Бутлегеры в Узени не окопались — это Сагайда знал точно. В городе испокон веков пили домашние вина и наливку, на водку большого спроса не было даже в самые застольные годы — а следовательно, после Указа на сивуху не бросились. Конечно, точек с восемьдесят пятого стало меньше, но и в оставшихся толпы не наблюдалось. Пять-десять минут в дни аванса, полчаса перед праздниками — разве это очереди для стойкого советского человека? Нет, бутлерство Узень обошло, и ничего существенней абрикосовки в соковых банках да нечастых пьяных мордобоев возле гадючников или в лесополосе здесь не случалось. И что бы ни натворили Деркач и его команда, до перестрелки дело бы не дошло. Не тот уровень…
— Выходит, все-таки наркомафия, — печально констатировал Вадик.
— Боюсь, что да, — покачал головой Сагайда и потянул новую сигарету, — но это убийство, считай, первый серьезный звонок…
