– Да.
– Зачем ваши родители направили вас к психиатру?
Его глаза округляются.
– Ну и память у вас. У меня был воображаемый друг. Почему вы спрашиваете?
Я делаю мысленную пометку насчет воображаемого друга. Похоже, у Майкла и Алекса много общего.
– Наверное, из-за этого родительского решения психиатрические стационары вы воспринимаете как плохое место, Майкл. Многие дети с самыми серьезными психическими заболеваниями могут жить относительно нормальной жизнью при правильном лечении. Поэтому я здесь.
Майкл долго смотрит на стол. Когда поднимает голову, взгляд у него суровый.
– Вы хотите положить Алекса в свою клинику?
Я рассказываю ему о том, что произошло раньше, об отметинах на груди Алекса.
– Если у него психическое заболевание, ему необходимо лечение в соответствующей клинике, располагающей нужными медикаментами и квалифицированным персоналом. Как и в том случае, если бы требовалось хирургическое вмешательство.
– Хирургическое вмешательство, – повторяет он.
– Результаты, полученные в Макнайс-Хаусе, производят впечатление, Майкл. Действительно.
Он качает головой.
– На вас – возможно. Для тех из нас, кто провел в Белфасте последние семь лет… не очень.
Я пытаюсь зайти с другой стороны.
– В любом случае меня тревожат условия, в которых он живет. Вы видели, в каком состоянии его дом? Вы знаете, как много я обнаружила источников опасности для здоровья и благополучия?
– И как много? – Голос звучит холодно, отстраненно.
– Свыше пятнадцати.
Я рассказываю Майклу об электрической розетке, висящей на проводах, из которой иногда летят искры, о древних, подтекающих батареях, о потолочных трещинах, о разбитом окне в кухне, забитом картонкой и заклеенном липкой лентой. В таких условиях человеческие существа жить не должны, особенно мать-одиночка и ребенок, у которого, вероятно, психическое заболевание.
Майкл все обдумывает, потом говорит: «Извините меня», – и выходит из паба. На мгновение я задаюсь вопросом, может, он раскусил мой план и просто ушел, оставив меня здесь, ничего не добившись? Я маленькими глотками пью сок и проверяю, нет ли новых эсэмэсок.
Через несколько минут вновь вижу его, прокладывающего путь к нашему столику сквозь толпу любителей пива.
– Вопрос решен. – Майкл широко улыбается, плюхается на сиденье рядом со мной.
– Какой именно?
Он кладет на стол мобильник.
– Я только что позвонил своему другу, который работает в ассоциации домовладельцев, и рассказал ему все, что услышал от вас. Он говорит, что завтра утром запишет Алекса и Синди в первую строку списка на переселение. – Майкл поднимает голову, чтобы встретиться со мной взглядом. – Если вы хотите поместить Алекса в Макнайс-Хаус, значит, это вам нужно. Я понимаю. Вот и все.
