Кто-то заходит в палату. Предполагаю, что это медсестра, и боюсь что-то сказать: а вдруг она снова напугается? Но поднимаю голову и вижу, что это Руэн. В образе Призрачного Мальчика. Бросает взгляд на дверь, а потом прикладывает палец к губам и говорит мне:
– Ш-ш-ш-ш.
Я киваю, и через секунду в палату заходит врач. Держит в руке планшет с зажимом.
– Как себя чувствуешь, Алекс? – спрашивает он.
– Отлично, – отвечаю я.
Он двумя пальцами берется за мое запястье и смотрит на часы. Затем засовывает стетоскоп под мою тунику. От прикосновения холодного по моему телу пробегает дрожь.
– С дыханием проблем нет?
Я качаю головой.
Медсестра оборачивает мне руку матерчатой лентой. Потом сжимает и разжимает черный шар, пока лента плотно не обтягивает руку.
– Сто двадцать на восемьдесят, – говорит она врачу, и тот записывает.
– Температура?
Медсестра что-то отвечает, и он снова записывает.
– Хорошо, – произносит врач.
– Теперь я могу уйти? – спрашиваю я.
– Нет. – Доктор протягивает мне пластмассовый стаканчик с таблетками. – Будешь принимать по две таблетки дважды в день, и какое-то время побудешь здесь, чтобы мы выяснили, помогают ли они тебе.
Я хмурюсь, глядя на круглые белые таблетки на дне стаканчика.
– А от чего они?
Врач смотрит на меня поверх очков.
– Они улучшают сон, Алекс.
– Но я и так отлично сплю.
Медсестра улыбается и протягивает мне чашку с водой. Я держу в одной руке чашку, в другой – стаканчик, и смотрю на врача и медсестру. Наконец сестра говорит:
– Их прописала тебе доктор Молокова.
– Ясно.
Я кладу таблетки в рот – вкус у них очень горький. Выпиваю всю чашку воды. Медсестра протягивает мне поднос с едой. Она выглядит так, будто Вуфа вырвало в мою тарелку.
– Что это? – спрашиваю я.
– Сосиска в тесте. На закуску тебе тертое яблоко или арахис?
– Арахис! – громко восклицает Руэн, и я подпрыгиваю. Прошу арахис, она как-то странно смотрит на меня, потом кивает.
– На десерт безе или хлебный пудинг.
Я бросаю взгляд на Руэна.
– Хлебный пудинг, пожалуйста.
Поднос остается на столе, медсестра уходит, что-то бурча себе под нос.
– Я не хочу оставаться здесь, – обращаюсь я к Руэну.
– Я понимаю тебя. – Он смотрит в окно.
Я сверлю его взглядом.
– Между прочим, я уже не твой друг.
На его лице шок.
– Почему нет?
К щекам приливает кровь, руки трясутся. Когда я моргаю, перед глазами все расплывается.
– Потому что ты заставил меня задать Ане эти вопросы, и она очень расстроилась. Я не хотел ее расстраивать, это твоя вина.
