— Хорошо, мэм. Прошу прощения, мэм, но насчет доверия я хочу сказать, что у вас здесь очень нехороший народ, Я бы не очень полагался на них, а Фултон, мэм, просто опасный человек, очень опасный.
Она отвернулась от окна и пошла к лестнице. У самых ступенек она задержалась.
— Мистер Хардинг, что вы знаете о Шалако?
Рой Хардинг, худощавый, коренастый молодой парень, невысокий, но мускулистый и крепкий, остановился рядом.
— Я его, мэм, раньше не видел, но много слышал о нем. Баффало знает его давно. Шалако вырос, мэм, где-то в Калифорнии, недолго жил в Техасе. Когда ему исполнилось восемнадцать, он отвалил и прошло восемь лет, прежде чем он объявился снова, уже в Монтане. Кроме того, что он один из лучших стрелков на границе, о нем известно немного. Читает следы он лучше многих индейцев и наездник отменный. Баффало Харрис говорит, что в схватке он просто неуловим. — Хардинг помолчал. — По мне, лучше бы он остался.
Когда Ирина вернулась к столу, фон Хальштат только молча оглянулся на нее. Слуга снова наполнил бокалы.
— Попробуйте, Анри. Это одно из лучших немецких вин.
— Хорошее, очень хорошее вино.
— Серьезно? Не подозревал, что французы в силах признать, что есть хорошие вина, кроме французских.
— Напротив, барон, отличную вещь французы всегда готовы принять независимо от того, откуда она родом. Мы научились жить в согласии со всем лучшим.
— С вином «Бернкастелер доктор» связана одна история. Рассказывают, что жил некий епископ, страдавший загадочной болезнью. Что бы доктора ему не прописывали, он продолжал терять силы. Наконец, — так рассказывает легенда, — друг епископа, старый солдат, наполнил «Бернкастелером» бочонок, несмотря на протесты, вкатил его в комнату епископа и налил ему стакан, затем другой. На следующее утро епископу стало намного лучше, и он заявил: «Меня исцелило вино — это чудесный доктор». Отсюда и название вина.
— Холодает, — сказала Эдна Даггет. — Я, пожалуй, пойду лягу.
Чарлз поднялся и вместе с ней направился к фургону, где они спали.
— Эдна не приспособлена к походной жизни, — сказал фон Хальштат. — Лучше бы Чарлз оставил ее дома.
Ирина взглянула на него и сказала:
— Жену нелегко оставить. Место жены рядом с мужем.
— Только не на войне, — ответил фон Хальштат, — и не на охоте. Хотя мысль неплохая. Уже поздно, а завтра я хочу подстрелить болыперога. — Он встал. — Спокойной ночи, друзья.
После его ухода на мгновение воцарилась молчание.
— А вы, Жюли, собираетесь с нами?
