— Наконец-то все в сборе! — услышала я знакомый голос и сама встрепенулась от радости.
«Менделеев! — пронеслось у меня в голове. — Слава богу! Уж он-то придумает, как нам отсюда выбраться…»
Это был и в самом деле он. Он сидел на металлическом, привинченном к полу табурете и смотрел на меня. Я сразу же обратила внимание, что на ноге у него — не наша шина из медицинского комплекта, а вполне профессионально наложенный гипс.
— А ну-ка, хватит киснуть! — приказал Менделеев и улыбнулся добро и ободряюще. — У меня тут появилась идея, как нам отсюда выбраться. Хотя, надо признаться, в ситуацию мы попали сложную… Я-то думал, они тебя не подобрали и ты пошла ко дну! Ты ж сама ныла, что не доплывешь до берега. Когда нас расспрашивали с Анохиным, то порознь, то вместе, я пытался задать вопрос о тебе, но только по морде получил, когда проявил излишнюю настойчивость.
— Николай Яковлевич! — прошептала я. — Я тоже думала, что я одна здесь оказалась…
— Ну-ка, рассказывай, о чем они тебя спрашивали? — сказал он. — Мне они такое наплели, что у меня просто глаза на лоб полезли, когда я все это услышал…
— А они со мной вообще не разговаривали, — смутившись почему-то, ответила я. — Даже не пытались. Я же нечистое существо, по их понятиям, да еще в таком виде — распутница, да и только…
Менделеев посмотрел на меня, окинув взглядом с ног до головы, и присвистнул.
— Да-а! — сказал он. — Видок у тебя вызывающий! Женщины у них выглядят по-другому… Тебя просто необходимо переодеть.
Он проковылял к решетке, заменявшей одну из стен камеры, и принялся в нее колотить. Через минуту к решетке подошел охранник и что-то резко ему крикнул.
— Позови офицера! — сказал Менделеев по-английски и добавил, с трудом выговаривая непривычные слова, что-то по-ихнему.
К моему удивлению, солдат ушел и вскоре появился в сопровождении молодого подтянутого офицера, наверное, кого-то вроде лейтенанта, если судить по нашим представлениям об офицерских званиях.
— Господин лейтенант, — сказал Менделеев на хорошем, насколько я смогла оценить, английском. — Я согласен ответить на интересующие вас вопросы, но только при одном условии.
Лейтенант посмотрел на него с интересом, потом бросил быстрый взгляд на меня и усмехнулся.
— Что вы хотите? — спросил, безбожно коверкая английские слова. — Вы вспомнили, почему вы есть сейчас в Иране?
— Я вспомнил, вспомнил! — закивал Менделеев. — Но отвечать буду только в том случае, если вы выполните два моих условия. Первое — переведете нас в нормальные условия европейской тюрьмы. И второе — дадите ей…
