— Я это специально. Я знаю, знаю, — мамаша намекает на секс, какой ужас. Дети всегда думают, что их родители — вечные девственники или бесполые существа, вроде амебы. Или правильнее сказать — амеб?
Уилл поежился и, взяв Беллу под локоток, увлек ее в комнату.
— Хорошо, хорошо. Мы ляжем здесь. Спасибо. Пошли, Белла, а то она никогда не успокоится. Начнет рассказ из цикла Уж-я-то-пожила! И придется нам слушать про менеджера из банка, который так в нее влюбился, что без конца звонил и спрашивал про ее кавалеров, а потом чуть не изнасиловал ее прямо на столе с папками с ее банковским счетом.
— Я не слушаю, не слушаю. — Фрэн спустилась вниз. — Чайник скипел.
Белла сказала ему, что он просто грубиян.
— Нет. Мы с мамой очень любим друг друга, так что позволяем себе иной раз вольности. А что, в твоей семье все всегда вежливы?
— Мы с папой тоже все время подшучиваем друг над другом.
Он спросил о ее матери.
— Знаешь, ты почти никогда о ней не говоришь.
— Я бы ни за что не стала разговаривать так, как ты с Фрэн. Она не понимает шуток, особенно в свой адрес. Мы с ней стараемся поддерживать нейтралитет. Вооруженный.
Он изогнул бровь.
— Иначе никак. Стоит только расслабиться, жди нападения.
— Понятно. Дочки-матери. А мне представлялось, что мать и дочь должны быть как мадонна с младенцем — сплошь нежные улыбки и объятия.
— Смешно. — Белла вышла из комнаты. — Пойдем выпьем чаю?
— Ты правда это сделаешь? За это я стану твоим лучшим другом. — Белла ущипнула Уилла за щеку и крепко поцеловала.
— Ты и так мой лучший друг.
Уилл согласился поговорить с деверем о СЫРОСТИ. Это потребовало всего лишь незначительного выкручивания рук с ее стороны и бесчисленных обещаний несказанных сексуальных удовольствий. Были приведены в действие невидимые рычаги, и мистер Боуман наконец перенес Беллу из своей черной записной книжки в красную. Именно туда он записывал настоящих клиентов и даже вносил даты и сроки. Ремонт займет от четырех до пяти дней, сказал он. Нужно сначала провести подготовительную работу, потом оштукатурить стены и дать им просохнуть. Только потом можно красить.
Жизнь дома стала совсем невыносимой. Коробки и все остальное пришлось втиснуть в спальню. Снятые картины стояли, как домино, вдоль стен. В ванной комнатные растения образовали кустистое сборище.
— Не стоит оставаться в доме на время ремонта. Пыль может тебе повредить, — сказал Уилл.
— Знаю. Вив меня приютит.
— Хорошо. Или — если хочешь, конечно, — ты можешь пожить у меня.
