-Нет, я...- Гарри проглотил почти вырвавшиеся слова. Это был верх идиотизма - признать, что он хотел увидеть блондина,- я хотел узнать, как продвигаются дела с дневником.
-Тогда заходи, Поттер, не стесняйся.
Гарри нахмурился:
-Я не стесняюсь, Малфой, я не уверен, что меня здесь ждут.
Малфой, откинув назад голову, рассмеялся, выглядя почти огненным демоном. Дьявольски красивым:
-Поттер, иногда ты меня забавляешь. Заходи.
Поднявшись, Гарри бросил в огонь горсть порошка:
-Малфой-менор!- громко сказал он, схватив со стола книги, данные ему мадам Пинс. На этот раз он вышел, не колеблясь и встал перед крылатым Малфоем с сардонической усмешкой. Блондин повернулся и властно махнул рукой:
-Пошли, Поттер. Грейнджер очень много сделала, чего, уверен, ты и ждал.
Кивнув, Гарри последовал за ним через анфиладу залов, пока они не дошли до маленькой комнатки. Вскочив, Гермиона кинулась к Гарри с объятьями, едва не заставив его уронить книги.
-Мы только вчера виделись,- сухо сказал Поттер в её волосы, удивлённый таким энтузиазмом.
-Умолкни, ты. Могу я соскучиться?- однако она отстранилась и засуетилась, то тут, то там хватая пергаменты и рассказывая о результатах. Гарри стало смешно. Он положил книги на ближайший стол. Её объяснения почти увлекли его, но он довольно быстро отвлёкся на вставляемые Малфоем комментарии. Вскоре он перестал придумывать себе отговорки и просто наблюдал за блондином, начавшим заумный разговор о зельях. Суть которого была в том, что они собирались попробовать восстановить зелье, какое, возможно, было использовано на нём. Бровь Гарри приподнялась, но он решил, что не стоит говорить им о тщетности их усилий. Даже Гермиона признала, что изменения Малфоя, вероятно, необратимы.
Покончив со своим представлением, Гермиона, наконец, спросила:
-Как прошла поездка в Хогвартс?
Гарри пожал плечами:
-Если коротко - интересно. Хагрид передал привет, МакГонагалл тоже. Ещё у меня был познавательный разговор с мадам Пинс,- он рассказал об отношениях Гюнтера Покеби и хогвартской библиотекарши. Малфой, с трудом скрывая веселье, почти хохотал.
-Полагаю, это объясняет её индивидуальную безупречность,- заявил он,- неразделённая любовь. Кто знал?
-Это так печально,- заметила Гермиона,- интересно, знал ли Гюнтер о её чувствах?
-Наверно. Думаю, его идея фикс значила для него гораздо больше. Она дала мне несколько книг про анакимов,- он махнул рукой в сторону стола,- я просмотрел их, но мадам Пинс сказала, что там, главным образом, легенды. Не знаю, будут ли они полезны.
