Некоторое время после последней битвы Гари приходил в себя, прежде чем попасть в круговорот всевозможных праздников, награждений и почетных вручений. В каждой своей речи Гарри старательно приуменьшал свою роль в битве и освещал тяжелую работу остальных, принимавших в ней участие. Голова шла кругом от обилия поздравлений и восхвалений, звучавших в его адрес. Он не часто вспоминал о Снейпе тогда. Зельевар, по его мнению, только отравлял бы людям праздник.
Так было, пока он не прочитал завещание Дамблдора.
Смерть Дамблдора была горем, которое Поттер тщательно скрывал от ненасытных фотокамер, подобострастных политиканов и чрезмерно обожающей его публики. Воспоминания о потерях, слишком личные, чтобы делить их с кем-нибудь, Гарри задвигал на задворки сознания, чтобы иногда воскресить их в одинокие бессонные ночи. Эти воспоминания были болезненно правдивы и ранили слишком глубоко, намного сильнее, чем когда-то - смерть Сириуса. Поэтому Гарри запер их за глухой стеной в своем сердце, приклеил на лицо дежурную улыбку и присоединился к празднованию дня падения Волдеморта.
Чтение завещания Дамблдора почти через шесть недель после его смерти всколыхнуло затаенную боль Гарри. Он оставил Гарри всего две вещи. Слова: «Слушай свое сердце» и свои воспоминания. В ту ночь Гарри сидел в гостинице в очень дорогих апартаментах класса люкс, оплаченных министерством, и просматривал воспоминания со слезами на глазах. Ночь прошла, и Гарри смог по-другому осмыслить тот момент, когда он вторгся в мысли Снейпа.
«Я хотел поверить, что Снейп предатель, потому что, если он мог оступиться, значит, и его воспоминания о Сириусе и отце могли быть ошибочны. Даже узнав крестного лучше, зная его легкомыслие, я все равно искал оправдания поступкам мародеров», - говорил себе Гарри.
«Я ошибался насчет Снейпа и тогда, и намного позже. Может, хоть сейчас у меня появился шанс понять и принять своего отца таким, каким он действительно был, - совершенным идиотом. И принять, что Снейп был намного лучше, чем я считал. Но разве может хоть что-то искупить вину Поттеров перед Снейпом?»
Гарри усмехнулся мысли, что Снейп сможет простить его или Джеймса Поттера. «Вот уж вряд ли, но я мог бы сделать что-нибудь сам, хотя бы для успокоения собственной души».
Гарри начал с Министерского расследования, но вскоре забросил его из-за совершенной бесперспективности и взялся за собственные поиски. Семь лет спустя, через бесчисленное количество часов магического и маггловского расследований, он чудом нашел Снейпа в маггловской психиатрической клинике, где его с диагнозом «шизофрения» содержали в изоляции, под постоянным воздействием успокоительных. Снейп никого не убеждал в том, что является могущественным магом, но пытался наложить проклятия на многих работников клиники. Впрочем, проклятия были не слишком эффективны, потому что палочку Снейпа Гарри нашел сломанной еще на поле боя.
