Огонь - огнём | страница 2
Просто она не могла смириться с тем, что случилось, ведь всё должно было сложиться иначе. Конечно, она знала, что за стенами Хогвартса по-прежнему существуют Волдеморт, Упивающиеся смертью, война и прочие ужасы, но она почему-то была уверена, что Сириус и Гарри заслужили передышку после всего, что им пришлось вынести. В первый раз за всю жизнь им представился случай лучше узнать друг друга. Сейчас Сириус и Гарри должны были быть вместе, пить чай в коттедже, а на следующей неделе весело отмечать своё воссоединение в Норе. В последние дни Рон только об этом и говорил.
Жизнь несправедлива. Раньше она часто слышала эти слова, но поняла их только сегодня.
Рон смущённо обнял её. Ей было приятно опереться на него - такого высокого и тёплого; его рост позволял ей удобно устроить голову на его плече, в то время как он прижался щекой к её волосам. Она желала, чтобы у Гарри тоже был такой человек. Вряд ли на эту роль подошёл бы Джордж Уизли. Во всяком случае, ни он, ни Фред сегодня здесь не появились. Люпин, пожалуй, мог бы подойти. Одно время он и Гарри хорошо ладили, хотя это было почти четыре года назад. Но даже это лучше, чем ничего: очень не хотелось думать, что у Гарри нет никого, кто мог бы встать сейчас рядом с ним.
Дамблдор говорил что-то о мужестве Сириуса, о его молодости - всё то, что обычно говорят в подобных случаях, но у Гермионы никак не получалось собраться с мыслями. Это беспокоило её, потому что обычно она всегда могла взять себя в руки, но сейчас ничего не получалось. Она сделала ещё одну попытку сосредоточиться, но, посмотрев на урну, на застывшее, отрешенное лицо Гарри, вновь поймала себя на том, что голос Дамблдора доносится до неё словно бы издалека. К счастью, Дамблдор, судя по всему, уже заканчивал свою речь.
- Вынужден признать, - говорил он, - что я не в состоянии сказать о нём всего… Римус, Сириус высказывал какие-нибудь пожелания по поводу того, как мы должны распорядиться его останками?
При этих словах Гарри (его лицо всё ещё оставалось неестественно бледным) подал признаки жизни и взглянул на Люпина. Кажется, Гарри не плакал. Впрочем, с момента гибели Сириуса не прошло даже двух дней, и он, наверное, всё ещё в шоке. Гермиона читала, что подобное состояние может сохраняться довольно долго, порой даже несколько недель или месяцев - до тех пор, пока человек не справится со своим горем. Люпин снова похлопал Гарри по плечу, а потом извлёк из складок своей потрёпанной мантии пергамент.