Он прибыл в Рафтер изможденным тринадцатилетним подростком верхом на буланой кляче, у которой торчали ребра, везя с собой все свое имущество. Его собственность состояла из однозарядного «шарпа» пятидесятого калибра для охоты на бизонов, одного драного одеяла и армейского кольта. На лошади лежало старое списанное седло военного образца.
Элай Паттерсон сидел в магазине один, когда туда вошел паренек, промокший до нитки, но преисполненный чувства собственного достоинства, какое бывает у самостоятельных детей, привыкших работать наравне со взрослыми. Паренек имел потрепанный вид и понимал, что для начала ситуация складывается не в его пользу.
— Не знаешь ли, где здесь можно найти мужскую работу? — спросил он, подавив дрожь в голосе, но сам продолжая трястись от холода.
— Мне нужна помощь, — солгал Паттерсон. — Суставы совсем свело. Там, за домом, стоит вагон с барахлом, который нужно разгрузить.
— Я ищу работу ковбоя, — заявил мальчишка, гордо выпрямившись.
Паттерсон пожал плечами:
— Как хочешь, дело твое.
Гордость вступила в борьбу с голодом и проиграла.
— Согласен, — снизошел гость, — но если кто-нибудь спросит тебя, я — наездник, а не разнорабочий.
Паттерсон кивнул и, достав из кармана серебряный доллар, заметил:
— Сейчас обеденное время. Поешь и возвращайся.
Голодный подросток смерил старика холодным взглядом.
— Я этого не заработал. Потом поем.
В тот же день в магазин зашел Джек Мурмэн, суровый, прямолинейный старина Джек. Элай кивнул, указывая на парня:
— Джек, это мой приятель, только сейчас приехал. Не знаю, насколько он справится, но если тебе нужен помощник, то вот он — наездник.
Мурмэн повернулся в его сторону, с первого взгляда оценив ситуацию. Он был простым, отзывчивым человеком.
— И хорошо ты ездишь, приятель? — спросил он.
— Да, сэр. Еще я умею кидать лассо, вязать узлы, и у меня самая лучшая пастушья лошадь во всей округе. — Он указал на буланую клячу, стоявшую у коновязи.
— Вон тот мешок с костями? — усмехнулся Мурмэн. — Не хотел бы я держать такую клячу у себя на ранчо.
— Тогда сам делай свою работу, — огрызнулся Майк. — Я не пойду к человеку, который судит о лошади по количеству мяса.
Джек Мурмэн с удивлением посмотрел на Элая, словно спрашивая: да что это с ним? Потом сказал:
— Извини, сынок, я никого не хотел обидеть. Приходи сам и приводи свою лошадь. Я просто имел в виду, что ее нужно как следует покормить.
