Бен Стоув являлся его совладельцем, чему бывший ковбой был вовсе не рад.
В течение последних дней Гиб все больше и больше убеждался, что, несмотря на десять лет, проведенных вместе, он по-настоящему не знает Бена и уж вовсе не испытывает к нему симпатий. Но бросить все и начать сначала в его возрасте казалось безумием.
Как и многие другие люди, он соглашался быть втянутым в ситуацию, которая не очень его устраивала, только по той причине, что это обеспечивало ему некоторое благосостояние. Так Гиб страдал над очередным стаканом, когда обнаружил рядом с собой Рыжего.
Раздраженный тем, что нарушено его одиночество, Джентри прорычал:
— Шел бы ты мимо. В прошлый раз тебе и так неслабо досталось.
Насмешка была очевидной, но Рыжий лишь зло ухмыльнулся в ответ:
— Больше у него не выйдет…
— Он тебя убьет в любом поединке. Уж я-то знаю.
Обида вступила в борьбу с осторожностью и на какое-то время выиграла.
— Он больше не сможет мне помешать, да и вообще никому. Его песенка спета. Считай, он свое получил.
Стакан Джентри медленно описал круг по стойке. Мысль не спеша просачивалась в затуманенные алкоголем мозги. Он собрался было задать вопрос, но сам же себя одернул. Если начать расспрашивать Рыжего, тот попросту заткнется и из него ничего не вытянешь. И все же он почувствовал, что тому страшно хочется поговорить, продемонстрировать, как много он знает.
— Не рассчитывай, — подначил Гиб. — Шевлин здесь пробудет долго.
В Рыжем зашевелились последние остатки предосторожности, но желание поделиться новостью оказалось нестерпимым. К тому же известно, что ближе друга, чем Джентри, у Стоува нет, следовательно, и не будет большой беды, если рассказать ему кое-что.
Рыжий опустил стакан.
— После того как я вернусь с Болдер-Спринг, он отсюда испарится. Ему осталось максимум… три дня.
Выдавая желаемое за действительное, бродяга чувствовал, что достаточно близок к истине. Он видел, как Шевлин обменялся недобрым словом со Стоувом, и знал, что приезжий грозил неприятностями… к тому времени все в городе уже об этом знали… А потом последовало поручение.
И тут еще одна мысль неожиданно посетила Рыжего. Бен сказал: «Пусть вычеркнет первое имя… «
Первое имя? Значит, существует список, и там не одно имя. Если имя Шевлина стоит первым, то кто следующий?
— Ну и предусмотрительный парень этот Бен! Всегда знает, что делать, — пораженный открытием, прошептал он.
Джентри молчал, обдумывая полученную информацию. Итак, слово вылетело — Шевлина должны убить.
