Северус кивнул и снова вернулся к изучению статуи. Хор мысленно призвал Причьяно. Мгновение спустя, тот появился из языков пламени и устроился у него на плече, выдав короткую трель. Хор, не торопясь, погладил феникса, затем взглянул на статую и прошипел. - Поговори со мной, Слизерин, величайший из хогвардской четверки.
В последнюю секунду до Хора дошло, что он очень рискует. Он не был уверен, что у Салазара был только один василиск. К счастью, единственное, что случилось - это приоткрылся рот статуи.
- Причьяно, - тихо попросил он, - Будь добр, подними нас до того входа.
Фенинс испустил трель, соглашаясь, подлетел к подножью статуи и начал парить над ним. Хор последовал за ним, схватив Северуса за руку, а другой рукой взялся за хвостовое оперение Причьяно. После короткого, но впечатляющего полета, они очутились внутри большого тоннеля. Причьяно уселся у входа и начал чистить свои перышки. Хор направился вовнутрь, за ним по пятам шел Северус. Наконец, достигли большой с высоким потолком комнаты, который осветился сразу, как они вошли.
- Меня всегда интересовало, на что будет похоже это место, - пробормотал он, и, увидев стол, двинулся к нему. На удивительно чистой поверхности лежал единственный кусок пергамента, который Хор и взял.
Мой дражайший брат,
Я могу только надеяться, что когда-нибудь ты сможешь это прочесть. Возможно, я был неправ, сделав то, что сделал. Но я принял это решение, когда Эселинда умерла от рук магглов. Поняв, что, несмотря на очевидное, другие никогда не смогут согласиться с моими доводами. Прости, Хор, я не мог поступить иначе, кроме как уйти, зная, что я всегда буду в меньшинстве против них. Больше всего я жалею, что я покидаю тебя и детей в неизвестности относительно моей судьбы.
Я также сожалею о том, что я забыл в пылу момента о твоей ситуации. Знаю, то, что я сказал, причинило тебе глубочайшую боль. Я поступил бесчувственно и молю о твоем прощении из самой глубины своего сердца. Ты не заслужил тех слов, что вылетели тогда из моего рта. Надеюсь, ты знаешь, что я никогда не рассматривал тебя в таком свете. О, если бы я что-то мог изменить.
Знаю, что ты забрал моих сыновей к себе домой, и стал растить их с такой же любовью, как и своих. За это моя тебе самая глубочайшая признательность. И к этому времени ты, наверное, уже понял, что я оставил один мой прощальный подарок в твоем хранилище. Я также знаю, что, возможно, он рассердит тебя, или как минимум, ты будешь раздражен. Пожалуйста, Хор не думай обо мне слишком плохо, и не забывай меня.
