- Если они будут заняты, убивая друг друга, у них не останется времени на нас, - настаивал Салазар. - Они низшие существа, и не имеет значения, какие у них проблемы, даже если они все вымрут!
- Я предлагаю остановиться на этом, встретится завтра и продолжить, - сказала Ровена.
- Тогда я предлагаю вам сделать это без меня, наслаждайтесь! - рявкнул Салазар с отвращением и вылетел из комнаты.
- Хор? - осторожно спросил Годрик.
Хор повернулся и сказал. - Я больше не голоден, - затем медленно вернулся в свои комнаты.
Никто не обратил особого внимания, когда Салазар снова пропал на несколько дней. Его дети оставались в комнатах Хора, где о них заботились так же, как о Сервиусе и Тичене. Спустя неделю они, все-таки, стали волноваться.
Дни продолжали бежать, но Салазар так и не объявился. Все беспокоились о его здоровье и душевном состоянии. Хор жалел, что у него не было с собой карты Мародеров, чтобы он смог проверить, не скрывается ли Салазар на территории замка, но, конечно же, это было невозможно. Хор также обдумывал, не стоит ли проверить Тайную Комнату, но быстро отбросил эту мысль по двум причинам.
Первая заключалась в том, что у замка появилась довольно странная привычка перемещать комнаты с этажа на этаж, или заставлять появляться новые без всякого предупреждения. Хор даже предположить не мог, где сейчас может находиться вход в Тайную комнату. А вторая - он не был ни на грамм уверен, что зверушка Салазара не попытается им полакомиться.
Когда дети начали пребывать в Хогсмид перед началом учебного года, отсутствие Салазара стало еще ощутимей, так как они остались без мастера Зелий, замену которому найти было трудновато. Единственным человеком, обладающим хоть каким-то талантом к зельеварению, был Хор - благодаря Салазару.
У них не было времени искать другую замену, поэтому Хору пришлось обучать не только Защите, но и Зельям. Принимая во внимание то, что в каждом потоке было около тридцати студентов, у него просто стало по два урока в день, вместо одного. Сидрин предложил занять одну из должностей, но так, как он только что сам окончил школу, решили отклонить его предложение, и дать ему время подумать, чем именно он хочет заниматься в жизни.
Школьный год начался как-то сумбурно. Никто и не подумал отделить вновь прибывших детей от тех, кто уже учился, поэтому учителя были заняты какое-то время, стараясь всех усадить, и распределить детей по факультетам. Когда с этим было покончено, и объявления об изменениях сделаны, начался пир.
