Он оглянулся на учительский стол. Дамблдор отвернулся от зала и о чем-то - а, скорее всего, именно о Гарри - беседовал с МакГонагалл, держащей в руках такую знакомую Поттеру Шляпу и пергамент, по-видимому, с именами будущих первокурсников. Сент-Джеймс витал где-то в своих мыслях, Слизнорт упорно делал вид, что ничего не замечает и полировал свои ногти изящной пилочкой, полностью сосредоточившись на этом занятии. Флитвик болтал одновременно и с профессором Хуч, и с профессором Стебель - надо же, преподавательский состав почти тот же, что и при Гарри, только, конечно, все они гораздо моложе - и эта компания тоже не обращала ни на что внимания.
Снова взрыв смеха в зале. На этот раз это были именно те, кого так ожидал увидеть Гарри - но теперь их вид не вызвал у него такой радости, как если бы они появились несколько минут назад. Компания, состоящая из Джеймса Поттера, Сириуса Блэка, Ремуса Люпина и Питера Петтигрю ввалилась в помещение. Сириус и Джеймс о чем-то увлеченно рассказывали еще двум гриффиндорцам, а войдя, тут же начали совершенно не скрываясь показывать на Снейпа, застывшего как статуя на своем месте. Если бы это было возможно, Гарри сказал бы, что он выпрямился еще сильнее, но его спина и так была настолько прямой, что создавалось впечатление, будто бы несчастный подросток проглотил метлу. Петтигрю трусил вокруг них, как собачка, и время от времени горячо поддакивал, взрываясь сотрясающим все его тело хихиканьем. Ремус шел, низко опустив голову, и только однажды поднял лицо и слабо улыбнулся в ответ на какой-то вопрос Джеймса. Они прошли к своему столу, и там, заняв, конечно, лучшие места, снова начали что-то рассказывать, собрав на этот раз гораздо больше слушателей.
Не то, чтобы Гарри был не рад их видеть… Нет, когда живой, здоровый Сириус влетел в зал, сопровождаемый веселящимся Джеймсом… его сердце болезненно сжалось и заныло. Они были здесь, с ними было все в порядке, он мог подойти к ним, поговорить, ощутить исходящее от них тепло жизни… но Гарри был всегда прежде всего гриффиндорцем, и все страдания, выпавшие на его долю, лишь обострили и так присущее ему чувство справедливости, чувство честной игры. И простить даже близким людям беспричинное издевательство он не мог. Да, он знал, что эта война ведется уже давно, что и Снейп не упускает шанса как-нибудь досадить Мародерам… Но и то, что они почти всегда остаются победителями, он тоже знал. И знал, к чему это все в конце концов приведет. И он намеревался вмешаться. Они живы, и это главное - а все остальное еще можно исправить.
