Вероятно, Фрай до того момента не знал, что Санди находится в баре, потому что, как рассказывал Кэп, лицо его посерело, и на нем моментально выступили капельки пота. Фрая предупреждали, до чего может довести его болтовня, и вот пришло время расплачиваться.
Том казался очень спокойным, когда заговорил. Стало так тихо, что голос его звучал чрезвычайно громко.
— Мистер Фрай, до меня дошли сведения, что вы неоднократно называли меня скотокрадом. Ваши обвинения не имеют под собой оснований, и тем более у вас нет никаких доказательств. Вы это делали потому, что сами вы ленивый, никуда не годный скотовод, а к тому же, глупец.
Спьяну Том часто переходил на высокопарный, вычурный язык, которым владел просто замечательно.
— Не имеете права…
— Вы утверждали, что я скотокрад, а Сэкетты меня защищают. Я никогда не воровал, мистер Фрай, и ни разу в жизни не взял ничего чужого, а к тому же я не нуждаюсь в защите Сэкеттов или еще чьей-либо. Всякий, кто говорит, что. я вор и что меня защищают, безмозглый, глупый лжец.
Он не повысил голоса, но его слова звучали как оскорбление. Он словно кнутом отхлестал ими Фрая.
Эд вскочил на ноги, а Том стоял, не сводя с него глаз.
— Клянусь Господом Богом…
Эд Фрай схватился за кобуру. Он был крупным мужчиной, но неуклюжим, и, вытаскивая револьвер, чуть не уронил его.
Санди не шевельнулся, пока Фрай не ухватился покрепче за рукоятку, и начал наводить оружие. И только тогда Том выхватил свой револьвер и застрелил его.
Все это Кэп Раунтри рассказал через два дня в офисе шерифа Биллу Секстону, Оррину и мне.
— У Эда были все шансы выиграть поединок, — сказал Кэп, — Том просто стоял и смотрел, на секунду мне показалось, что он позволит Фраю выстрелить. Том прекрасно владеет оружием, Тай, и стреляет очень быстро.
И я не забуду, как он в тот момент посмотрел на меня.
Только через несколько дней я поехал повидать Друсилью. Я думал о ней все это время, но выбраться раньше не было никакой возможности.
На этот раз никто меня не останавливал, и я натянул поводья перед открытыми дверями дома. Друсилья стояла в гостиной — высокая и стройная — ив тот момент, когда я появился в дверях, она повернула голову и увидела меня.
— Дру, — начал я, — я люблю тебя.
Друсилья смутилась и отвернулась.
— Пожалуйста, уходи, — попросила она. — Ты не должен так говорить. — Но я все же вошел в комнату, она вновь повернулась ко мне. — Тай, тебе не следовало приезжать и говорить мне такие слова.
