– Ладно, так уж и быть, – милосердно произнес я и открыл дверцу холодильника. Уголь в ту же секунду покинул пригревшие его колени и с интересом заглянул в холодильник. Я достал одну из остававшихся со вчерашнего дня сарделек и бросил ее ему.
– Смотри, даже хвост трубой, – заметил Гислер. – Предатель, променял меня на колбасное изделие.
– Кстати, может, мы тоже подкрепимся перед трудовым подвигом? – осведомился я у друга.
– Я не против, – ответил Юрка, – даже могу помочь, чем смогу.
– А вот этого не требуется, – остановил его я, – в нашей семье готовит исключительно ваш покорный слуга, и ему это жутко нравится.
Я достал из холодильника пару сарделек, яйца и банку паштета. Через несколько минут на сковородке пузырилась яичница-глазунья, в небольшой кастрюльке варились сардельки. Все это время я даром не терял: нарезал батон аккуратными ломтиками и щедро намазал их паштетом, разлил по чашкам ароматный чай, и что-то среднее между завтраком и обедом было на столе.
– Пойду отца позову, может, он тоже к нам присоединится, – сказал я и помчался в его комнату.
Отец сидел за столом, на котором возвышалась гора разных бумаг, словарей, каких-то книжек. Создавалось ощущение полного хаоса, но отец называет все это безобразие хорошей рабочей обстановкой. Он всегда мне доказывает, что так все, что ему нужно, у него под рукой – главное, не отвлекаться и не пускать сюда посторонних, чтобы они ненароком ничего не перепутали. Полностью погруженный в дела, он даже не заметил, как я открыл дверь и осторожно просунул голову. Я все-таки решился его потревожить. А то ведь будет работать до заката и не вспомнит, что надо и на зуб что-то положить.
– Пап, извини, что тебя отвлекаю, – тихонько произнес я, – ты сегодня чего-нибудь ел?
– Утром перекусил, – ответил он, не отрывая глаз от своих бумаг. – Еще не проголодался, не беспокойся, Антон, занимайся своими делами.
– Как скажешь, – не стал я настаивать, чтобы не выбивать человека из колеи – может, у него только самая работа пошла, и осторожно прикрыл дверь.
Вернувшись на кухню, я обнаружил, что Юрка еще не притронулся к еде и продолжал ждать меня, зато Уголь уже пристально поглядывал на сардельку в его тарелке, сидя на полу.
– Ты чего не ешь? – возмутился я. – Ждешь, когда остынет?
– Нет, я тебя жду, – заверил Гислер. – Что, твой отец не будет с нами обедать?
– Нет, он по уши в работе, – объяснил я. – Ему сейчас не до этого.
Мы быстро расправились с яичницей и чаем с бутербродами. Юрка погладил себя по животу, намекая, что работать сразу после обеда не полагается.
