Экзерсис как раз был закончен, когда дверь открылась, и в класс заглянул секретарь самого сеньора Эстевели.
— Сеньорита Баррозо, вас срочно к директору, — сказал он.
— Да что же это такое! — рассердилась балетмейстер. — Баррозо, что вы опять натворили? Неужели нельзя подождать пару часов, пока мы не закончим?
— Вообще-то её хочет видеть следователь из полиции, — сообщил секретарь. — Он сейчас у директора, так что поторопитесь.
Делать нечего, я отправилась в кабинет сеньора Эстевели, теряясь в догадках, что могло понадобиться от меня полиции. Ведь вчерашняя история с якобы кражей благополучно разрешилась! Или нет? А может быть, Коменчини придумал что-то ещё, с него станется.
Директорская приёмная была открыта, и по ней прохаживался сеньор Эстевели собственной персоной. Не рядовой, стало быть, следователь прибыл в театр, раз выставил директора из его собственного кабинета.
— Проходите скорей, — сказал мне директор, кивнув на дверь. Я открыла её и вошла.
— А, сеньорита Баррозо! — приветливо улыбнулся мне невысокий седоватый господин в штатском, восседавший за большим письменным столом. — Ведь это вы? Меня зовут Фабио Мартини. Проходите, садитесь.
Я села на стул напротив, выпрямившись и благовоспитанно сложив руки на коленях.
— Итак, сеньорита, я позвал вас сюда, чтобы побеседовать с вами в неофициальной обстановке. Вы не против? Тогда начнём. Скажите, вы знаете сеньора Луиджи Коменчини?
— Знаю.
— Как давно?
— Ну… Месяца полтора-два.
— Вы близко с ним знакомы? Меня не интересуют подробности вашей личной жизни, но я должен знать, были ли вы вхожи в круг его друзей.
— Нет, сеньор Мартини. Я не была его близким другом, и никого из его друзей я не знаю.
— Не были близким другом? Но мне сказали, что все это время он за вами ухаживал.
— Да, это так, но я никогда не принимала его ухаживаний.
Мартини наклонил голову набок и пристально посмотрел на меня.
— Скажите, сеньор Коменчини когда-нибудь говорил вам о своих врагах, недоброжелателях?
— Нет, никогда.
— А вы сами что-нибудь о них знаете?
— Нет.
— Когда вы видели его в последний раз?
— Вчера вечером. Простите, сеньор Мартини, могу я узнать, что случилось?
— А вы не знаете? Сеньор Коменчини был сегодня утром найдет в парке мёртвым.
— Найден… мёртвым?!
Следователь кивнул.
— Убийство совершено с особой жестокостью. Труп с трудом удалось опознать.
Я ошарашено молчала.
— Расскажите о вашей последней встрече.
— О встрече? — тупо переспросила я.
— Да. И, если можно, поподробнее.
