Ротмистр оглянулся на карету, чтобы убедиться, что графиня все еще не явила свой лик казачьему каравану, а значит, не сможет услышать его слов.
— Среди них — даже посол французского короля, граф де Брежи. А следовательно, большая часть двора его величества Владислава IV. Кроме того, не следует сбрасывать со счетов мадам д’Оранж.
— А это что за особа? — поморщился полковник. Всякое упоминание о любой варшавской мадам он считал недостойным мужского общества.
— Ну… — замялся ротмистр, не зная, как бы получше представить эту женщину. — Мадам д'Оранж — это мадам д’Оранж. Честно скажу, я с ней не знаком. Но о ней говорит вся Варшава. Вернее, вся Варшава опасается говорить о ней. Кстати, графине покровительствует и сама королева. Не будем забывать, что она тоже француженка.
— Так бы сразу и сказал, — вмешался в разговор сотник, как-то слишком уж резко утрачивая интерес к заговорщице. — Все они, чертовки, или заговорщицы, или француженки.
И, отъехав в сторону, махнул рукой возницам, разрешая двигаться дальше.
* * *
Снова появился орел. В этот раз он был настроен менее воинственно. Облетев два обоза, хищник величаво спланировал на близлежащую скалу и, распластав могучие крылья, изобразил собственный родовой герб: орел на фоне солнечного круга.
— Такая знатная особа, и вдруг — посреди украинской глуши, при столь незначительной охране? — как бы про себя проговорил Сирко, отводя взгляд от этого гранда степей. — Не слишком ли рискованное путешествие?
— Но, господин полковник… Я считаю, что охрана у графини достаточно надежная, — высокомерно парировал ротмистр. Ему было около тридцати, располневший, розовощекий… Сирко он показался одним из тех офицеров, которые добывают себе чины, неся службу в охране какого-нибудь замка в центре Польши, и при этом вряд ли когда-либо участвовали в настоящем бою. — Тем более что мы находимся на земле Польского королевства.
— Совсем упустил из виду, — иронично ухмыльнулся Сирко.
— И все же будет приятно, если господин полковник позволит присоединиться к его отряду, — вдруг занервничал ротмистр, побаиваясь, как бы Сирко не увел свой обоз, снова оставив их без действительно надежной охраны. — Говорят, в этих местах разгуливают татары.
— Об этом мы уже договорились. Мои казаки ваших гусар в обиду не дадут. Не говоря уже о графине де Ляфер.
Казаки рассмеялись. Ротмистр еще пуще побагровел и даже машинально схватился за эфес сабли. Но вовремя отдернул руку и, прокашлявшись, мужественно промолчал.
