Это не физические дети, подвластные стихиям и времени, но дети вечные, более знающие, чем родители; боги, рожденные в человеческой душе, — полубоги, полулюди. На этом уровне родитель испытывает удивление и восхищение перед высочайшими достижениями детей, перед превосходством своего потомства, хотя в определенной степени и завидует им.
Если книги — это символические дети, то с той же точки зрения передача Рубуртом моей реальности — более живой, трехмерный аспект. Например, он время от времени беспокоился насчет шизофрении. Он не понимает, что на этом уровне, сейчас, независимо от моей самостоятельности и других подобных вопросов, он создает свободные от времени личности, организует их под управлением сознательного разума и назначает им ценные и важные задачи, которые они и выполняют.
Это очень специфическое творение. Оно позволяет Рубурту, если он захочет, заглянуть в природу сознания, души и самого творения так, как удается немногим. Сейчас он сам создает условия, которые сделали подобный результат возможным. Некая часть моей реальности является элементом некой части его реальности. Именно там формируется то, чем я кажусь.
За этим стоит моя собственная независимая реальность.
Я потом скажу об этом подробней и дополню эти заметки, так что они будут расширяться.
(«Это очень интересно».)
Если Рубурт будет рассматривать свои проблемы как испытания, то добьется лучших результатов. Пока это все. Желаю вам хорошего вечера.
(«И тебе того же, Сет. Спасибо».)
Приходи как-нибудь к нам в класс.
(«Хорошо». Сеанс завершен в 23:10. Каждый вторник Джейн проводит занятия по экстрасенсорике. Я по своей природе более замкнут, поэтому обычно в это время перепечатываю записи сеансов, проходящих по понедельникам, или работаю с документами и почтой.
Меня часто об этом спрашивают, так что я сейчас объясню, почему предпочитаю записывать сеансы на бумагу, а не на кассеты. Когда Сет только начинал говорить через Джейн, в конце 1963 года, мы попробовали использовать диктофон, но я быстро понял, что с бумаги перепечатываю сеанс намного быстрее, чем с пленки.
Это очень важно, потому что экстрасенсорной работой мы занимаемся по ночам, а весь день у нас уходит на писательство, рисование и все прочие действия, которые необходимы для организованной жизни. [Однако мне пришлось изменить свое расписание так, чтобы в нем появилось время для подготовки этой рукописи. Я рисую по утрам, а этой работой занимаюсь днем.]
