- Северус, нам пора! - сказал он тихо и потащил своего коллегу к выходу.
* * *
- Успокоительное, Северус? - заботливо предложил Дамблдор своему явно перенервничавшему коллеге. Того, аж, трусило от избытка чувств. Сразу видно, что единственным желанием, мучившим его, было вернуться и придушить Поттера на месте.
- Да, какая ж он скотина малая! И как ты можешь его защищать?! Весь в отца! Тут с него пылинки сдувают, а он,… без разрешения… самовольно… рискуя собой и другими,… а что он с братом сотворил… уму не постижимо… и забери свои лимонные дольки, у меня нет аппетита, - казалось, сейчас Северуса удар хватит.
Дамблдор же сегодня постарел лет на пятьдесят, не меньше. Сначала перенервничав из-за Северуса, который на каждый вызов Воландеморта уходил, как в последний раз, потом заявление Артура, визит на Тисовую улицу и весь тот кошмар, что ему пришлось наблюдать, а потом и исправлять. Хорошо, что Северус помог, а то б он безвременно покинул этот мир.
Но больше всего его поразил Гарри. Парень действительно учудил. Надо же самому без охраны смотаться в Лондон покупать учебники, мало того, он надрался в баре - это уже точно (хозяину Дырявого котла перепало и от директора, и от Министерства, а завтра достанется от Молли), а потом Дадли. Но больше всего его поразила реакция на страдания кузена - он и не собирался помогать, это было видно, - он развлекался. И откуда в парне столько садизма?
«Хотя у него было у кого учиться», - косо глянул Дамблдор на Снейпа. Тот уже стал успокаиваться.
«Когда рядом нет Поттера - человек человеком, но как только тот показывается в поле его зрения, Северус превращается в неуравновешенного соплохвоста», - подумал про себя директор. - «Завтра, вернее уже сегодня, я поговорю с ним. Попробую отправить в Нору, там за ним хоть смотреть будут». - Решил директор, и устало откинулся в кресле. - «Гарри, что с тобой? Ты так стал напоминать Реддла…».
* * *
О, как ему было плохо!
Пробуждение началось тяжело. Сначала Гарри открыл глаза, потом пошевелился и понял, что лучше не шевелится - тело болело, его тошнило и в придачу жутко чесались глаза. Он попытался подумать, и голова тут же отозвалась на эту попытку страшной болью. «Ого», - пробилась мысль, - «Вчера я перегулял».
Гриффиндорец таки нашел силы и поднялся. Это было ужасно. Дрожащими руками с пятой попытки он взял палочку и с третьей попытки промыл линзы - видеть сразу стало лучше. Но о резких движениях лучше было и не помышлять.
