Гермиона побледнела.
Как же он гордился своей догадкой...
- Ты намерен его разоблачить? - испуганно прошептала девушка.
- Я никогда не сделаю ничего, что принесло бы столько горя моему партнеру! - без малейшего колебания ответил юноша, почему-то заливаясь румянцем. - Когда я решился связать свою жизнь с ним, я принял себя, как вейлу... и пусть время от времени я устраиваю кое-какие выходки... они ведь на самом деле в конце концов затрагивают не настолько важные для моего партнера вещи!
- Даже не знаю, прав ли ты, Драко.
- Я очень уважительно отношусь к правилам, которым подчиняется магический мир. И даже если ты считаешь, что мой отец чудовище, он все равно вступил в борьбу и из-за этого.
Напряжение между молодыми людьми стало почти осязаемым.
Драко надеялся, что сейчас, в разговоре, они все же не зашли слишком далеко. Ему не хотелось терять дружбу девушки, даже если она и не соответствовала тем постулатам, в правоте которых он долгое время оставался уверен.
Гермиона заметила отблеск беспокойства в глазах юноши. Его слова, конечно же не оправдывали действий его отца, но все же перед ней сейчас сидел не Малфой-старший, а его сын. И можно надеяться, что она сумеет доказать ему, что некоторые маггловские ценности не только не опасны магическому миру, но и могут оказаться даже полезными.
- Понятно... - решила отступить Гермиона, чтобы успокоить гордость слизеринца.
Драко почти незаметно выдохнул. Буря прошла стороной, и их только зародившейся дружбе ничего не угрожало. Он довольно сообщил:
- Знаешь, думаю, что учитывая подозрения, которые я вызвал, и усилия замаскироваться, я могу угадать второго приемного отца Гарри!
Гермиона опять побледнела, но решила подождать его вывода. Юноша склонился к ней, не отводя взгляда от ее глаз, и невероятно серьезно заявил:
- Грозный Глаз Грюм!
Услышав эту глупость, девушка расширила глаза и рассмеялась, чем вызвала любопытство у находящегося неподалеку Поттера.
- Что-то случилось, Гермиона? - спросил Гарри, шагнув к ним.
- Нет, Гарри, все в порядке.
- Ты уверена?
- Да, целиком и полностью!
Стоило только гриффиндорцу отойти, слизеринец снова наклонился к девушке и, сузив глаза, начал бросать по сторонам преувеличенно настороженные взгляды, а затем, придав своему лицу тревожное выражение, прошептал:
- Постоянная бдительность...
Задыхающаяся от смеха девушка едва смогла поднять между собой и новоявленным юмористом лист пергамента. Но стоило ей только попытаться его опустить, и Драко снова вращал глазами во все стороны, изображая старого параноика-аврора. Девушке приходилось опять прятаться за пергаментом, чтобы не начать хохотать снова.
