Первой заподозрила что-то неладное Манюна, расслышав за спиной воинственный клекот. Медленно обернулась и завизжала.
— Танька! — завопила она. — Бежим!
И тут же последовала своему совету. Подруга ее тоже обернулась и застыла на месте, парализованная неожиданностью ситуации и не пониманием того, что нужно делать, когда на тебя летит здоровенный петух, притом с недобрыми намерениями. Только и хватило соображалки на то, чтобы скрестить руки перед лицом, не давая воинственному пернатому добраться до глаз. Из такого положения девушка попыталась пнуть наглого обидчика, вот только гимнастической растяжкой она не обладала, чтобы удалось попасть по подпрыгивающему маньяку.
— Ах, ты ж зараза! Убёг! — завопил кто-то за её спиной.
Хлопнула калитка, но никто так и не появился на улице.
— Сейчас, сейчас, — причитала женщина за забором. — Сейчас соседа позову.
Вот только толку от того было ноль, потому как разок задеть, уворачивающуюся и отступающую девушку, шпорами петух успел. Теть Клава, наверное, ещё и с той стороны калитку подперла, чтобы петух более никогда не вернулся в родной курятник.
— Танька! Держись! — крик Манюни долетал каким-то посторонним фоном, а само время замедлилось и стало тягучим, липким как патока.
Снова захлопали крылья, пыль так и летела во все стороны, а Татьяна поняла, что уперлась спиной в забор, и места для маневра из-за этого осталось катастрофически мало. Девушка косила глазом по сторонам, в поисках выхода из положения. Таковой не находился. Полет пернатого она наблюдала будто в замедленном варианте, вскидывая для защиты в очередной раз руки к лицу. Глухой звук удара и отборный мат стали для нее полной неожиданностью. Таня выглянула из-за скрещенных рук и с облегчением вздохнула, чувствуя, что ноги ее не держат. Сползла по забору вниз, уселась прямо на колкой, сухой траве, глядя на валяющегося в пыли зловредного пернатого, который лежал на спине и только подрыгивал одно лапой, неплохо изображая из себя умершего.
— Убили? — с надеждой осведомилась женщина из-за забора.
В очередной раз хлопнула калитка, и тетя Клава неуверенно выбралась на улицу.
— Голову бы ему открутить, — с намеком посмотрела она на спасителя Татьяны.
Здоровенный мужик, на голову выше девушки ростом, стоял и безразлично рассматривал валяющегося петуха. Наголо обритый, руки и ноги покрыты золотистой порослью. Голубые глаза смотрели сквозь ледяной прищур. Он показался Тане просто огромным и страшным до жути. Сплюнув, мужчина вынес свой вердикт.
