- Стой, Квотриус! Заклинаю тебя, повелеваю тебе сей же момент отпустить ни в чём не повинного Гарольдуса! Это я опять во всём виновен! Я, и только я призвал его к поцелуям и ласкам, ты же слышал!
- На меня твоё «Повелеваю» не действует, знай впредь о сием.
- Да… Когда успел ты научиться освобождаться от сильнейшего заклинания сего, о Квотриус? - с искренним удивлением спросил растерянный Снейп.
- То не твоё дело.
- Так ты нагло прочитал у меня в уме, опять без спроса, запретное - как делается таковое! Воришка!
- Ах, ужели я и вором стал?
Тогда распрощайся со мною! Выбирай! Сейчас или ни…
- Silencio!
Квотриус замычал, но сбросить заклинание обычными силами не сумел. Тогда он впервые после неудачного в некоторых отношениях общения со Стихиями мысленно призвал Стихию Воздуха, чтобы произнести Убийственное заклинание для себя. Ведь это же так просто - пожелать умереть. И вовсе незачем биться головой о стену, как незачем и вскрывать себе вены. Только пожелать сильнее потому, что нет проводника - палочки, чтобы направить её в сердце.
Волшебная палочка, как и любовь, одна на двоих, оказалась в руке Северуса. Как и сердце Квотриуса, жаждающее в ответ на любовь свою занимать всё сердце возлюбленного брата, а не половинку его, отдав вторую этому безобразному Гарольдусу. Гарольдусу, которого убивать уже нет смысла. Ясно, что его с Северусом любовь закончилась, изжила самое себя. Непостоянным оказался возлюбленный и жестокий Господин дома, такой суровый северный ветер Квотриуса. Вот и сейчас - время северного ветра, время мороза и метелей.
Время умереть.
И Квотриус широко открыл рот и вдохнул воздух в запёкшиеся лёгкие. Стихия объяла его, но внезапно Северус упал к его ногам - Северус, чистокровный маг, к ногам полукровки! - и воскликнул:
- Пожалуйста, не делай этого! Ради нас с тобою, нашей любви, которая, поверь, никуда не исчезла! Просто поверь мне! Но прими, как данность, что я люблю и Гарольдуса, Гарри! Не убивай никого, прошу, молю, Квотри-у-у-с…
Глава 7.
Стихия Воздуха разметала со стола блюда и чаши, разворошила пристольные подушки. Волосы Квотриуса, так и не подстриженные с самого отправления в поход и потому значительно отросшие, теребил мягкий ветерок. На коленопреклонённого Северуса и оставшегося в одиночестве недоумевающего Гарри, дул обжигающий ледяной вихрь, готовящийся по первой же команде Повелителя Стихий разнести их на мельчайщие кусочки, так, что нечего будет хоронить. Но Северус, да и Гарри думали не о смерти. Оба отчаянно желали жить и вместе встретить счастливое Рождество четыреста двадцать пятого года.
