Потому и не целовал, что юноша был сильнее Северуса физически и мог действительно «завалить» Северуса. Но мечтой Гарри было не овладение любимым, а принуждение взять себя. Да, именно принуждение. Гарри ещё немного и посопротивлялся бы, то ли играя, то ли всерьёз, боясь такого желанного проникновения. Эта живая сценка, предоставленная разуму Снейпа Гарри, пугала его. Он уж никак не хотел оказаться в роли насильника.
Но Гарри жаждал именно этого - борьбы, неравной, но с поддавками, ведущейся с переменным успехом, заламыванием рук за спину, приказу встать на четвереньки и прочими «прелестями». Но закончилась бы эта постельная схватка двух Якадзум половым актом по принуждению. И Гарри решил вытерпеть боль молча, без единого стона, но принять её с радостью давно ожидаемого небесного дара Мерлина всеблагого и пресветлой Морганы, а главное, самого Господа Иисуса Христа.
Профессор же, в свою очередь, не хотел иметь дело с мазохистом и БДСМщиком и, вопреки давно возникшей жажде, не касался губ такого желанного Гарри, чтобы не обесчестить его, ещё одного возлюбленного, такого… необласканного, но странного, жаждающего грубейших действий от него, Сева.
Северус не был груб в постели по определению. Таковым было его кредо - ни капли жестокости. Ласки - какие угодно, но не причиняющие Квотриусу ни грана неприятных, болезненных ощущений. Лишь раз… Но это была анг`бысх`, травка, делающая в разумных пределах любвеобильным, а в больших количествах - преярым и жестоким в сношениях. Вот в походе голодный и усталый Снейп и пожевал анг`бысх`, чтобы она просто тонизировала его, а вышло всё… куда хуже.
Но Квотриус сам был мягок и любовен с возлюбленным братом, и больше не изобретал ласк, во всём следуя за высокорожденным Господином своим. Он никогда не вспоминал о насилии, учинённым над ним братом. Лишь в безумии вспоминалось ему то соитие, и он боялся, хоть и страшно хотел, предложить себя Северусу, пока тот сам не прижал бьющегося в припадке бешенства Квотриуса к своему телу. И тогда всё стало неизъяснимо прекрасно - такая гармония любви снизошла на братьев, что… Впрочем, что толку вспоминать былое, когда вот оно - настоящее, вроде бы полное любви… но всё не то.
Так, в неопределённости, уже и отдаваясь - таки да! - но больше, по сложившейся к этому времени традиции, овладевая податливым, нежным, умелым Квотриусом в любви равноправной, разделённой, одной на двоих, прошло полтора месяца. Гарри так и оставался нецелованным более ни разу, хотя… у профессора возникла одна очень интересная и простая идея, как завладеть любимым, окончательно и бесповоротно уделив ему прочное место в сердце.
