И больше Стёрджис не пытался развивать любовные умения, будучи истинным джентльменом, не желавшим причинять леди неприятности. Он жил Орденом, ещё с первой Войны восьмидесятого года. Вжился в Орден, сросся с ним кожей, душой, сердцем, дал просочиться в плоть, заменить любовь к женщине и семье одержимостью любимым Орденом. А когда эту… несчастную, и ведь по его вине, Тонкс избрали на пост главы любимого Ордена…
Но, позвольте, Стёрджис же сам взял самоотвод… Да, уже лелея в душе план подлого предательства любимого своего, родного, единственного Ордена.
Дела всей его сознательной жизни, его страсти.
Стёрджис дотянулся до палочки и мгновенно вытащил её из ящика с каким-то хламом.
- Crucio! Crucio! Silencio! Silencio!
Ему удалось обезвредить обоих.
- Люпин, сними этого будущего мертвеца с Тонкс! Скорее! Дай ей хоть умереть спокойно!
- Мерзавец! - буркнул Ремус и поспешил выполнять неожиданный приказ.
Но он успел крикнуть:
- Мунди! Зацепи его!
И Мундунгус «зацепил», то есть направил палочку на самого Стёрджиса, и тот заорал, что было мочи, от невыносимой боли сильнейшего Круциатуса… Прозвучало третье заклинание Немоты. От Люпина, наконец, дотянувшегося до своей палочки, чудом не сломавшейся за кожаным поясом корчившегося в агонии Аурора.
Ремус нанёс Тонкс, уже тихо бормочущей что-то невразумительное, coup de grâs, произнеся такие желанные ей слова Убийственного Заклятия. Больше никому облегчать участь не стали. Ни Ауроры, ни Подмор этого не заслужили.
Четыре трупа да два мага. Два живых, вооружённых волшебника, заклинанием Ariadnum labiynthum выбравшиеся, с отвращением переодевшись в окровавленное шмотьё Ауроров, из Министерства и аппарировавшие кто куда.
И оставленное на «попечение» Министерству истерзанное тело Тонкс - с ним магам было бы не выбраться с нулевого уровня незамеченными. И оставшееся неизвестным волшебное слово Fidelius для Гриммо, двенадцать. И особисты под окнами невидимого Им особняка на небольшой площади. И запертые, попавшие в ловушку орденцы, к которым невозможно было пробиться и освободить их.
Таковы были результаты предательства мистера Подмора.
Ремус аппарировал обратно в тёплый, гостеприимный, весёлый Гоустл, где его снова радостно встретили, заметили, что он переоделся в грязную одежду, взяли её, чтобы выстирать. Ремус побледнел и осунулся за всего лишь половину суток вне замечательного укрывища - замка, но каких…
Его хотели было усадить за стол, где всё ещё пировали, ведь свадебный пир продолжается неделю. Молодые мужья показывают кулинарое мастерство перед жёнами, и не приведите прекрасные, высокие, стройные, длинноволосые боги эльфов, вот почти, как их Хозяин, чтобы жена осталась недовольной новым супругом! Тогда путь к её сердцу окажется для молодого эльфа очень уж долгим.
