Гарри с некоторым сожалением проводил Лавгудов к их местам - они были, на его вкус, самыми вменяемыми из приглашённых, и говорить с ними было приятно, несмотря на их своеобразный взгляд на мир - а может быть, именно благодаря этому взгляду.
- Уильям Артур, берёшь ли ты в жёны Флёр Изабель …
Гарри откровенно скучал; к его досаде, место ему выделили в передних рядах, где сидели семьи брачующихся - уж коль скоро он был назван кузеном, и заняться чем-нибудь полезным, например, начать читать один из подаренных Фредом и Джорджем свитков, украдкой сунутый с утра в карман мантии, было невозможно. «Скорей бы уже официоз закончился…»
Билл выглядел так, словно чувствовал себя крайне неуютно в строгой парадной мантии и с большой белой розой у горла; Гарри сдержал ухмылку, вспомнив эпатажные драные джинсы и майки с изображениями движущихся черепов, которые Билл носил в то лето, когда они с Гарри были вместе. «Хотел бы я посмотреть, как Флёр отреагирует на своего «’еспектабьельного» мужа в таком наряде… сожжёт всю ересь в камине, наверно».
Миссис Уизли и мадам Делакур, не скрываясь, рыдали от умиления, сидя в первом ряду; им вторил Хагрид, от избытка чувств трубно сморкаясь в свой огромный носовой платок. Даже Гермиона выглядела так, будто готова была разреветься, и Гарри только дивился накалу эмоций, вызванных этим трагифарсом. Хотя, быть может, остальные принимали нервозность и глухую тоску жениха за волнение в такой знаменательный день - вряд ли здесь было много эмпатов…
- …тогда я объявляю вас мужем и женой.
Серебряные звёзды взлетели над головами Билла и Флёр, закручиваясь в подобие спиралей - «это что, аллегория на тему того, как их неумолимо засасывает смерч совместного бытия?»; золотые шары, до того освещавшие площадку непосредственно церемонии, лопнули, и из них вылетели золотый колокольчики и крохотные птицы - всё это добавило шума в и без того неспокойный шатёр. «Я хочу тишины, можно мне немножко? Хотя бы пригоршню…» Гарри был несказанно счастлив, когда шатёр превратился в навес и гости равномерней распределились по саду - так их голоса были тише.
Терпковатый чай из листьев вишни и цветков липы помог Гарри расслабиться; устроившись за столиком, Гарри с философским смирением наблюдал за танцами под аккомпанемент музыкантов в - кто бы сомневался - золотистых переливающихся пиджаках. «Флёр прямо как сорока… зачем столько блестящего?»
- Скучаешь? - поинтересовались Фред и Джордж, приземляясь за его столик. - Чёрт, ты рыжий - это просто извращение какое-то…
