Что-то новое расцветало в нём под этими лучами, одинаковыми на ухоженных улочках Литт-Уингинга и на буйных лужайках Шотландии… что-то похожее по ощущению даже и не на цветы, а на что-то совсем иное, другое… но отнюдь не чуждое. Гарри путался в собственных чувствах, но мог сказать точно, что опасность от этих ощущений не грозила никакая.
* * *
Этот вечер ничем особенным не отличался от других. Вся семья Дурслей после обеда пребывала в гостиной: дядя Вернон чинно читал газету, тётя Петуния наблюдала за очередной мыльной оперой - Гарри всё казалось, что тётины уши насторожённо шевелятся в такт звукам с экрана, Дадли резался на своей игровой приставке в «Мегамордобой-3», вымещая на монстрах злобу по поводу диеты. Сам Гарри, засучив рукава необъятной рубашки Дадли, в которую мог завернуться четырежды, мыл ковёр, стоя на коленях. Это была сложная процедура: сначала ковёр требовалось натереть водой со специальный средством для чистки ковров, равномерно вспенив это средство на ворсе, а потом чистой мокрой тряпкой снять пену, протереть начисто ещё раз - иначе оставшаяся пена имела неприятное обыкновение засыхать, образуя клейкие пятна. И в заключение - протереть насухо, распушив ворс, чтобы высохло не как попало. Руки давно устали от монотонных движений туда-сюда, кожа на ладонях порозовела и сморщилась от долгого контакта с жидкостью, спина затекла, а хуже всего была лезшая в глаза чёлка; аккомпанемент страстных вздохов из телевизора и предсмертных воплей монстров, обретавшихся в игровой приставке, забивал уши, как жвачка. Гарри поднялся на ноги, подхватывая с пола тазик с водой, чтобы сменить её на чистую во второй раз, и тут со стороны камина - когда-то бывшего настоящим, но теперь заложенного, ибо Дурсли предпочитали электричество живому огню - донеслись подозрительные звуки.
Громкий стук. Царапанье. Голос.
- Ой! Фред, нет... назад, назад, тут какая-то ошибка... скажи Джорджу, чтобы он не... Ой!.. Джордж, нет, здесь нет места, быстро назад…
- Пап, может, Гарри нас услышит... Может, он нас выпустит?..
Голос Джорджа заставил Гарри выронить тазик. Последний воспользовался редким для себя шансом полетать и перевернулся очень впечатляюще; вода хлынула во все стороны, заливая тщательно отчищенный ковёр, ноги Гарри, розетку удлинителя на полу, в которую была воткнута вилка приставки Дадли. Посыпались искры, раздался треск, синеватые маленькие разряды заметались над мокрым насквозь ковром. Во мгновение ока все до единого Дурсли оказались на креслах, судорожно держась за спинки и прикидывая, как бы убежать отсюда - не иначе как этот сумасшедший Поттер выбрал именно этот мирный летний вечер, чтобы убить их. Электричество покалывало босые ноги Гарри, но не больно, а, скорее, приятно.
