Кровь начала подтекать под кроссовки, и Гарри, у которого уже всё тело начало подрагивать от напряжения, поскользнулся в этой ярко-алой луже. Брызги разлетелись во все стороны; все те, кто до сих пор стоял и ошарашенно взирал на творящееся, шарахнулись в стороны. Девушки завизжали, словно очнувшись от спячки, парни зашумели. Гарри прикрыл глаза - кровь продолжала бить из раны, едва не поднимая его над полом, и наваливалась странная слабость, ни рукой, ни ногой не пошевелить… и мозги, кажется, прилично сотряс ударом о каменный пол…
Волосы намокли в алой луже и холодили затылок, а одежда, тоже вся в крови, прилипала к телу - это Гарри помнил чётко. А вот всё остальное воспринималось рвано и нечётко - крики, визг, вспышки заклинаний, жгучая боль, периодически то утихавшая, то вспыхивавшая заново, торопливое испуганное бормотание Гермионы, пытавшейся как-то заставить кровь утихомириться… Noxio sanguine parento injuriae suae. Кровью преступника смываю свою обиду. Лечащие заклинания тут не помогут - нужно, чтобы тот, кто пустил кровь, сам почувствовал, что обида смыта. А если не почувствует, то раненый истечёт кровью раньше, чем успеет в связи с причиной своей смерти сформулировать вопрос к Мерлину примерно такого вида: «Что за * * * * * ? Это что, на * * * , вообще такое было, а?».
Отчего-то у Гарри имелись чёткие сомнения в том, что Малфой решит, что он, Гарри, невинен аки птичка колибри, и отменит заклятие.
Крики множились, эхом отдавались в ушах, теряли смысл, превращались в назойливое неразборчивое что-то, как бормотание испортившегося радио, перемежаемое треском на волне.
- НУ УЖ НЕТ, МАЛЬЧИК!! - этот голос выделился из других, чётко обозначился на фоне общего шума - хотя бы потому, что был очень громким.
Рану обожгло снова - ярко, пронзительно, как открытым огнём; Гарри тихонько застонал, прогибаясь, пытаясь дать доступ прохладного воздуха к ране, но боль прекратилась сама, так же неожиданно, как появилась. И кровь, кажется, больше не шла.
Но опасность-то никуда не делась… судя по обстановке, никто из примерно сотни окружающих ничего не мог сделать с Малфоем; пожалуй, начни тот раскидываться Авадами во все стороны, наблюдатели точно так же продолжали бы визжать и бестолково метаться.
Гарри попытался сесть; голова кружилась, и его, кажется, шатало из стороны в сторону… или это перед глазами так всё плывёт?
- Гарри, Гарри, как ты?
- Отлично, - буркнул Гарри, откидывая волосы с лица; волосы не откидывались, потому что Гарри всё время промахивался. - Просто прекрасно. Где Малфой?
