Старик так хитро улыбался, может, он знает об анимагии Принцев? Иногда, кажется, что он знает все. Но откуда? Я уверен, что ни один из Принцев не раскроет тайну рода, слишком уж часто эта особенность спасала им жизнь.
Теперь Дамблдор мне должен. А мальчишка… Это ведь всего на месяц, пока Минерва не оправится после смерти брата. Поттер сейчас послушен, думаю, я смогу выдержать его присутствие этот месяц».
* * *
Гарри пытался сосредоточиться на домашнем задании. Последнее время с этим проблем не было. Он делал практически все машинально, стараясь не думать. Мысли приносили боль, и Гарри научился растворяться в том, что делает, концентрироваться на чем-то отдельном. Когда же заняться было нечем, он сидел, закутавшись в мантию-невидимку, на подоконнике в одном из наименее людных коридоров и мечтал исчезнуть вовсе, а не просто быть невидимым. Он смотрел вниз с высоты птичьего полета и воображал, что оконное стекло исчезнет, он сделает шаг за раму и полетит вниз. И никто от него ничего не потребует, он никому ничего не будет должен.
Мысль о прекращении собственного существования была довольно заманчива, но каждый раз, когда ему приходили в голову подобные желания, гриффиндорец одергивал себя. Ему нельзя было об этом думать. Он и так уже практически был мертвецом: все его чувства умерли вместе с Сириусом. Физическая смерть тоже была делом решенным. Единственное, на что Гарри надеялся, так это на то, что он заберет Волдеморта с собой.
Гарри помотал головой. Сосредоточиться сегодня у него явно не получалось. Просьба директора заниматься анимагией выбила его из колеи. Не то чтобы гриффиндорца взволновало то, что он будет заниматься со Снейпом. В начале этого года Гарри обнаружил, что шпильки слизеринского декана его нисколько не цепляют. После смерти Бродяги их с профессором отношения стали казаться какими-то ребячливыми. Что более всего удивило Гарри, так это то, что, если не обращать внимания на зельевара, то у него могли получаться вполне приличные зелья, не идеальные, конечно, но и не совсем пропащие, даже если сделать что-то не так. Пошло на пользу еще и то, что на шестом курсе занятия по зельеварению не посещали Рон и Невилл, все работали в одиночку, и Гарри не приходилось отвлекаться на помощь кому-нибудь или на разговоры. Спорить со Снейпом не хотелось, и Гарри не спорил. Поначалу зельевара это задевало, и он по старой привычке продолжал снимать баллы и назначать отработки гриффиндорцу ни за что. Однако вскоре он привык и начал получать наслаждение, поминутно оскорбляя Гарри, пользуясь тем, что мальчик оставлял его реплики без ответа.
