— Что еще нам надо организовать для непредвиденных гостей? — мирно спросил он, когда несколько минут спустя Абби вышла в гостиную.
— Мыло, дополнительные полотенца?
Он кивнул.
— Составьте список, хорошо?
— Есть, лейтенант.
— Генерал, — рассеянно поправил он. — Нам придется так же изменить расписание. Банкет в пятницу отменяется.
— Понятно.
— И, пока я не забыл… — Он подошел к стоящему в углу бюро, достал из ящика ключ и протянул ей: — Эта дверь должна быть все время заперта. Повесьте ключ себе на шею или куда-нибудь еще и смотрите не потеряйте его.
— Вам не кажется, что это чересчур?
— Нет. Если Эйна настолько фанатична, как говорит Феликс, я не хочу, чтобы она выбросила отсюда все, что не соответствует ее принципам. Вроде кожаных вещей.
Засунув ключ в карман юбки, Абигейл с любопытством спросила:
— Вы что, устраиваете тут тайные оргии?
— Ну, разумеется, — не стал возражать Леонард. — Пойду посмотрю, как там Бейли.
Но, открыв дверь, он едва не столкнулся с ним. Старик как раз занес руку, чтобы постучаться.
— Гости прибыли, — с нарочитой торжественностью возвестил слуга.
— Хорошо, — откликнулся Леонард.
Потом, внимательно посмотрев на старика, неожиданно улыбнулся:
— Ты не слишком утомился, старина?
— Есть еще порох в пороховницах, — ответил тот.
— Я в этом не сомневаюсь. Еще одно приключение в нашей тихой жизни? Я знаю, что тебе это нравится. — Идемте, — сказал Леонард. — Нас ждут. Я хочу, чтобы вы все время были рядом со мной, — обратился он к Абигейл. — Возьмите меня под руку.
— Зачем? Думаете, что мисс Бригс попытается умыкнуть вас?
— Нет, просто так лучше.
— Это выглядит нарочито!
— Мне все равно.
— Видели бы вас сейчас ваши друзья, — с мягкой иронией проговорила Абигейл.
Он повернул голову и посмотрел на нее сверху вниз.
— Не понял?
— Ваши армейские друзья. Храбрый генерал прячется за женскую юбку.
— Кто сказал вам, что я был храбрым?
— А разве не так?
Леонард недоуменно пожал плечами, и, увлекая девушку за собой, вышел в зал. Абигейл, послушно повисшая на его руке, шепотом спросила:
— Мне что, следует изобразить на лице счастливую улыбку?
— Не стоит.
В зале уже были Феликс и его товарищи. Немного в стороне стояла женщина — худая и некрасивая, с недовольным выражением лица, в видавшем лучшие времена длинном черном плаще, парусиновых туфлях и очках в допотопной оправе. Она производила странное впечатление. Ее рыжие волосы могли бы показаться красивыми, если бы она им это позволила. Но они были зачесаны назад и стянуты чем-то по виду напоминающим обрывок веревки, завязанный нелепым бантиком.
