Елена мною не пахнет.
– Она там ещё долго будет? – спрашиваю охрипшим голосом.
Рядом с Марой на дне снуют раки: безобидные твари с локоть величиной, но всё равно почему-то беспокойно. Мучает ощущение тревоги и надвигающейся беды.
– До вечера, – смеётся Елена, и я смеюсь вместе с ней.
Это хорошая шутка. Нужно будет запомнить. А ещё хорошо бы сварить раков. Если Елена отвяжется, и повезёт остаться с Марой наедине, то… вот это да! Даже ладони вспотели. Она меня спросит: «Где ты учился готовить?» А я отвечу: «Там нет таких красивых женщин». Нет! Лучше я ей скажу: «Там о таких красавицах даже не мечтают». А купец…
Настроение сразу портится. Моментально. В наших краях женщин больше, чем мужчин. Может, по причине общей выносливости реже умирают. А может, в силу общечеловеческой природы: непоседливость часто мальчишек доводит до беды, и девушек взрослеет больше, чем парней. Поэтому обычно женщины делят мужчин, а не наоборот. И этот делёж сопровождается смехом и шуточками с обеих сторон. Не помню такого, чтобы кто-то злобился и ёжился.
Но здесь-то, среди горожан, всё не по-людски. Всё по-другому.
Несколько раз был свидетелем ссор по таким ничтожным вопросам, что, хоть стой, хоть падай. С жиру они тут бесятся или как? Не знаю…
Не знаю обычаев. Рубить сплеча – загубить дело. Это когда «всё равно» или «терять нечего»… тогда можно и рубить. Может, тут-то и кроется разница между мной и горожанами? Они думают, что им есть что терять, потому чаще думают, чем действуют. Но если чаще думают, значит, привычные к думам? Значит, умнее? Вот бы с кем-то из них посоветоваться…
С кем?
Каин темнит, всю дорогу себе на уме. Как-то не тянет к нему откровенничать. Булыга такой же чёрный, как и тот человек, с которым я в тюрьме встретился… Сула? Данила туда же – лицом чист, и командиром кличут, а глаза испуганные. О чём можно советоваться с испуганным человеком? Вот с Иваном я бы, может, и мог поговорить о Маре, но Иван чересчур мягко стелет. Не слепой, вижу – нужен я ему. Оттого и ласков, потому и приветлив… но если у человека дело важнее товарища, то и советовать он будет не к пользе товарища, а на пользу делу своему…
Депут подери! Не с самим же купцом советоваться? «Скажите, пожалуйста, можно я пересплю с вашей женой?»
– Рыжик! Уснул, что ли?
Вот дела! И вправду «уснул». Так задумался, что не заметил, как Мара очутилась рядом. Убирает с лица влагу и волосы, отжимает косу, улыбается… а я вижу себя в её глазах. И в глазах этих чудно вспыхивают и гаснут желтоватые искорки. И зрачок не круглый, а какой-то ломаный. Как вход в камеру Перехода. Интересно…
