Обитаемый остров Земля | страница 162



Кто-то скажет, что это было аж несколько столетий назад, и современное человечество намного гуманнее. Но не так уж и далеко мы ушли в своем понимании, что допустимо по отношению к другой цивилизации, а что нет…

Нельзя исключить и вариант достижения высокого уровня развития такой цивилизацией, которая абсолютно не агрессивна, но которой судьба человечества просто не интересна. Скажем, много ли мы сами задумываемся о судьбе муравьев, которые попадаются нам под ноги, когда мы спешим по своим делам?..

Тем, кого не беспокоят возможные последствия контакта с такой «безразличной» цивилизацией, могу лишь порекомендовать перечитать роман Стругацких «Пикник на обочине» и представить себя в роли тех, кто волею судьбы (а точнее: волею инопланетной цивилизации, просто «пробегавшей мимо») оказался в «Зоне» с ее непонятным и непостижимым «хабаром», несущим не только «добро», но и смерть случайно (или не случайно) добравшимся до него…

Но допустим — просто допустим на мгновение — что сторонники версии сугубо гуманного продвижения вперед цивилизаций правы, и что любое агрессивное (или даже просто безразличное к судьбам других существ) сообщество в конце концов ожидает громкое самоуничтожение или тихий уход в небытие. Разве есть при этом какие-то гарантии того, что такая цивилизация не успеет освоить межзвездные полеты и войти с нами в контакт задолго до этого самого ее «конца концов»?!.

И пусть эта цивилизация через какое-то время после контакта с нами «загнется» в полном соответствии с неким «всеобщим законом развития», нам-то что будет с этого?!. Нам-то будет уже все равно: покарал их за содеянное с нами или с кем-то еще этот самый «всеобщий закон развития» или нет…

Допустим и другой вариант: на контакт с нами выходит цивилизация, которая желает нам «добра» и только «добра». Но разве существует некое «абсолютное добро», одинаковое для всех?..

На протяжении весьма короткой эволюции человечества содержание понятий «добра» и «зла» менялось столько раз (вплоть до противоположного значения), что говорить о некоем «общем добре» просто нельзя. Да и сейчас — в одномоментном срезе для населения такой небольшой планеты, как наша Земля — невозможно однозначно определить какое-то понятие «добра». Вряд ли кто будет спорить, что смысл, который вкладывают в это слово, скажем, исламские экстремисты, кардинально отличается от смысла этого же термина у среднестатистического европейца.

«Я был Прогрессором всего три года, я нес добро, только добро, ничего кроме добра, и, господи, как же они ненавидели меня, эти люди! И они были правы в своем праве. Потому что боги пришли, не спрашивая разрешения. Никто их не звал, а они вперлись и принялись творить добро. То самое добро, которое всегда добро. И делали они это тайно, потому что заведомо знали, что смертные их целей не поймут, а если поймут, то не примут… Вот какова морально-этическая структура этой чертовой ситуации! Азы, которые мы, однако, не умеем применить к себе. Почему? Да потому, что мы не представляем себе, что могут предложить нам Странники. Аналогия не вытанцовывается! Но я знаю две вещи. Они пришли без спроса — это раз. Они пришли тайно — это два. А раз так, то, значит, подразумевается, что они лучше нас знают, что нам надо, — это раз, и они заведомо уверены, что мы либо не поймем, либо не примем их целей, — это два. И я не знаю, как ты, а я не хочу этого. Не хо-чу! И все!»…