— Вряд ли. — Он указал рукой в сторону. — Ну, а что ты думаешь об этом?
Невдалеке, между двух почти одинаковых холмов, кружили стервятники.
— Первые живые существа за весь день, — сказал Зеб. — Они что-то нашли.
— В этих местах они могут найти только трупы.
Мы шагом повели лошадей вперед, держа оружие наготове. Я старался не дотрагиваться до раскаленного «паттерсона».
Вначале мы увидели мертвую лошадь с клеймом Холтов. Она пролежала, наверное, весь день, но стервятники ее почему-то не тронули.
Поднявшись на холм, мы заметили небольшую лощину. Зебони, ехавший впереди, вздрогнул и оглянулся на меня. Лицо его побледнело, а уж он навидался в жизни всякого. Мой конь заупрямился, но я шенкелями двинул его вперед.
Вонь была ужасной, а зрелище — еще хуже. На дне лощины лежали трупы людей и лошадей.
Люди были голыми и страшно изуродованными. Очевидно, что некоторые еще были живы, когда команчи бросили их умирать: они пытались слепо ползти в поисках укрытия, словно животные в предсмертной агонии.
Мы въехали в лощину и огляделись. Никогда еще мне не приходилось видеть такого мрачного, кошмарного зрелища. Погибшие были бандитами, которые преследовали нас от Каухауса и у которых мы отбили наше стадо. Они, должно быть, обогнали нас стороной и поджидали здесь. Индейцы застали их врасплох, когда скотокрады, ничего не опасаясь, развели костры и готовили пищу. Здесь остались костровища, были разбросаны котлы. Мы насчитали одиннадцать трупов.
А что с остальными? Удалось ли им спастись? Или их захватили индейцы?
Мы спешились и постарались хоть немного закидать тела землей и камнями.
— Волки их не тронут, — сказал Зеб. — Волки нам не встречались уже несколько дней.
— Им здесь нечем питаться, разве что змеями. Тэп Генри говорил, что эта земля кишит ими.
Мы покидали лощину, чувствуя тошноту. Убитые были врагами, но никто не пожелает такой погибели даже врагу: команчи, которые никуда не спешат, могут придумать тысячу способов медленной и мучительной смерти.
Отъехав от страшного места, мы наткнулись на следы примерно сорока индейцев, направлявшихся на север. Вряд ли команчи остановятся где-нибудь рядом — ближайший источник находится за много десятков миль.
Мы возвращались к стаду, когда внезапно увидели отпечатки копыт двух лошадей.
— Она его догнала, — сказал Зеб, указывая на цепочку следов. — Это пятнистый конь Тэпа… а это — лошадка, на которой уехала Карен. Ошибки быть не может.
Они проехали здесь после резни, направляясь на запад. Перед ними лежали восемьдесят миль безводной равнины… Взяла ли Карен воду? Она им пригодится.
