После ужина я почистил винтовку, завернулся в одеяла и улегся спать. Нет ничего приятнее, чем лечь спать после тяжелого дня.
Я расположился немного в стороне от остальных, чтобы посторонние звуки не мешали слушать ночь.
Облака уплыли и на небе высыпали звезды. Где-то вдалеке завывал койот и время от времени вскрикивала ночная птица.
Я проснулся от того, что меня за плечо тряс Айра Тилтон. Они со Старком сменили Бена Коула и Джима Пура. Теперь наступила моя очередь объезжать стадо.
Я вылез из-под одеял, натянул шляпу и сапоги. Тилтон все еще стоял надо мной, пережевывая табак. Он хотел что-то сказать, но, так и не решившись, зашагал к костру, в котором еще тлели угли.
Я подтянул штаны, взял свой «паттерсон» и подошел к костру. Тэп, дежуривший вместе со мной, уже пил кофе, обхватив ладонями горячую кружку. Он взглянул на меня, но промолчал. Я тоже ничего не сказал.
Том Сэнди взял на себя обязанности приглядывать за лошадьми. Он поймал мне в табуне пепельного жеребца. Вообще-то ковбой сам ловил себе коня, но Том последнее время почти не спал. Он постоянно пребывал в дурном расположении духа из-за семейных неурядиц.
Ночь была холодная. Судя по положению Большой Медведицы, времени было часа три. Я проглотил черный, обжигающий кофе, подошел к своему пепельному и забрался в седло.
Он круто развернулся, дважды взбрыкнул, и мы направились к стаду, оба чувствуя себя готовыми к работе.
Тилтон был немногословен.
— Все спокойно, — сказал он и поехал к лагерю.
Тилтон был странный человек. Он работал у нас уже больше трех лет, а я знал о нем ровно столько же, сколько вначале. Но таких, как он, много. Люди в Техасе почти не говорят о своих личных делах, а многие приехали сюда именно потому, что в родных краях в их личных делах возникли неразрешимые проблемы.
В Техасе не задают вопросов о прошлом. О человеке судят по делам, ну а если у него были когда-то неприятности, то на это просто не обращали внимания. И закон тоже — там, где он существовал. Закон в Техасе не вмешивался в чужую жизнь, если человек вел себя достойно, пусть даже его разыскивали в других штатах.
Койот вдалеке продолжал печально выть. Я слышал, как на другом конце стада тихо напевает Тэп. У него хороший голос, он пел «Бреннан на болотах» — старую песню об ирландском разбойнике. Отъехав подальше от стада, я остановил коня и прислушался.
Койот затих — скорее всего, слушает Тэпа, на небе ярко сверкали звезды. Посторонних звуков я не услышал, только негромко журчал рядом ручей.
