Генри снова начал лакомиться восхитительными грудями, изумляясь, какие они мягкие и в то же время упругие. Всё в этой женщине, на его взгляд, было совершенством. Её негромкие всхлипы и вздохи были подобны прекрасной мелодии. То, как её вагина сжимала член, было божественно. Он должен найти способ завладеть ею, пусть даже это будет происходить лишь время от времени. Она должна принадлежать ему.
Гармони давно знала про себя, что она дикая штучка. Её произвели на свет двое свободных духом «детей цветов», чей девиз всегда был «всё позволено». Гармони заимствовала этот девиз для своей личной жизни. Разумеется, это кредо было неприменимо к её профессиональной стороне. В своей карьере она всегда руководствовалась золотым правилом и желанием делать то, что будет лучше для общества.
Член продолжал врываться в неё, и она снова осознала, что два её мира столкнулись. До сих пор ей удавалось разделять их. Она могла вести себя как развратная шлюха с мужем, избранными друзьями или на Уордхемских играх. Но она всегда была чопорной и здраво рассуждавшей на публике: со спонсорами, добровольцами, на собрании директоров. Однако теперь два мира перекрывались. Чем это грозило её будущему? Достаточно ли будет небольшой корректировки, или же всё полетит под откос?
Ей придётся побеспокоиться об этом позднее. Член, снова внедрённый глубоко в её тело, продолжал входить, заставляя её хватать ртом воздух, пока она приближалась к оргазму. Головка снова и снова толкалась в её матку, но даже эта боль каким-то образом смешивалась с удовольствием, вихрем проносившимся по её телу.
Генри не знал, что нужно для того, чтобы Гармони кончила. Он никогда не играл с этой игрушкой раньше. Нуждалась ли она в стимуляции клитора? Могла ли она кончить просто от проникновения? Нужна ли ей была стимуляция груди? Боль? Он продолжал неторопливые толчки и делал заметки в уме. Рабыня выглядела крайне возбуждённой. Возможно, было много способов заставить её кончить.
Гармони закусила нижнюю губу, чтобы оттолкнуть подступавший оргазм. Было бы крайне неуместно спать со своим крупнейшим благотворителем. Люди станут болтать. Её карьера будет разрушена.
Генри увидел, как рабыня закусила губу, и почувствовал смятение, овладевшее ею. Он поцеловал её, пытаясь отвлечь от мучительных размышлений, не переставая неторопливо загонять член в беспомощно растянутое тело.
Поцелуй отвлёк внимание Гармони. Она немедленно убедила себя, что не спит с членом своего совета директоров и крупнейшим жертвователем. В самом деле, в поле зрения не было кровати. Это было что-то, но это не называлось «переспать».
