У Льва Антоновича была от брака с бывшей звездочкой дочь, очень хорошенькая восьмилетняя девочка. И Шантель любил бы ее, искренне любил, если бы иногда с ужасом не представлял себе, как это маленькое чудо вырастет, нацепит короткую маечку и брючки в обтяжку и придет к папе с требованием сделать из нее звезду. Девочка была чрезвычайно избалованна и ленива, а Лев Антонович требовал от тех людей, с кем работал, полного подчинения и каторжного труда, поэтому с постулатом «папа плохой», внушаемым дочери бывшей супругой, Шантель никогда не спорил.
Его новая квартира также была трехкомнатная, заново отремонтированная, но гораздо лучшей планировки, чем прежняя, да и район, где она находилась, престижнее. Все правильно: каждая новая ступенька лестницы должна вести никак не вниз, а только вверх. Льву Антоновичу одному в квартире было слишком просторно, но приводить сюда на постоянное место жительства женщину он не спешил. Предпочитал снимать своим любовницам однокомнатные уютные квартирки, где, испытав пресыщение, оставлял их, уплатив за полгода вперед в качестве компенсации.
Так он поступил и с Аленой, на следующий день после их ссоры послав одного из помощников за своими вещами. И одновременно с ними привез в квартиру Шантеля свои вещи и Коля Краснов.
— Что, заселяемся? — подмигнул ему Лев Антонович. — Ты не переживай. После двух-трехгодичного чеса по матушке-России купишь себе квартиру, машину хорошую, еще через пару годков отстроишь шикарный загородный дом. А то — пятилетку за три года! Если, конечно, будешь пахать, как вол, и слушаться меня.
— А дальше?
— Не понял?
— Ну, куплю я себе все это. А что дальше?
— Дальше жить.
— А надо?
Шантель слегка напрягся. В Коле явно чувствовался какой-то внутренний надлом, спрашивается, откуда? Не в себе парень. А с другой стороны: кто из гениев в себе? Им за это и платят большие деньги: за сумасшедшинку. К тому же со временем это проходит. Особенно классно такое безумие лечат деньги. А большие деньги и вовсе превращают любого хиппи в абсолютно нормального человека.
Пока же Лев Антонович, считающий себя неплохим психологом и душеведом, решил закрыть на Колины странности глаза. А проще сказать, не хотел признаться себе в том, что не понимает, в чем их причина. Странный характер: великая сила при великой слабости. И чем все это закончится — неизвестно. Но серьезных причин отказаться от Краснова у Льва Антоновича не было, тот на все говорил только «да», и Шантель приступил к решительным действиям.
