— Это то, о чем я думаю?— тихо спросил белобрысый.
— Я не знаю, о чем ты подумал, но это была палочка! Она еще и волшебная! Представляешь?— радостно защебетал я.
— Откуда она у тебя?
— Представь себе, купил, в магазине Оливандера. Сам удивился, палочка и у Оливандера. Я-то думал, он гробами торгует. Зашел, понимаешь, к нему в магазин о вечном подумать, а он мне палочку сует. Сам офигел.
— Ты хоть представляешь, сколько она стоит? Да эту палочку не может себе позволить ни один из богатейших волшебников, чтобы просто ею владеть, передавая по наследству как величайшую ценность! — возмущенно завопил Малфой. — А ты просто взял и купил! То-то тебе на новые учебники денег не хватило, последние карманные на палочку истратил!
И что на него нашло?
— Она должна была быть в футляре. Я могу на него посмотреть?
— Ну, наверное, можешь. В ювелирной лавке, напротив магазина с палочками.
— А что, он там делает? — осторожно спросил Люциус.
— Лежит наверно, пылится, кому он вообще нужен за тысячу галеонов?
— Почему за тысячу?
— Ну, за столько я ее продал, вряд ли ювелир выставит ее на продажу за меньшую сумму, — удивился я
— За сколько ты ее продал??? — что-то кожа Малфоя приобрела оттенок его же волос.
— Ты тоже думаешь, что это много?— задумчиво спросил я.
— Как? Вот как можно быть одновременно таким умным и таким идиотом?! Все, на рождественских каникулах мы пойдем его выкупать!
— Куда мы пойдем?
— В ЛАВКУ! — заорал Малфой.
— Ну в лавку, так в лавку. Успокойся. Вдохни поглубже. Что ты так разнервничался, мне вообще Оливандер палочку вместе с футляром просто так отдал, видимо посчитал, что на складе она порядком залежалась.
— Просто так? Просто так?— походу водички ему уже нужно дать, а то уже ртом воздух начал глотать.
— Ну, он выглядел немножко недовольным,— вспомнил я,— сразу выпроводил нас, причем, можно сказать вытолкнул из магазина.
— Ага, видать, поплакать захотелось,— истерически прохихикал Малфой,— в одиночестве. Да я бы на его месте тебя убил, так на всякий случай, чтобы ты никому не разболтал, что видел ее хоть краем глаза.
— Ну, это было бы проблематично. Со мной бы он справился, возможно, но с мамой. Сомневаюсь.
— А кто у нас мама?
— Мама она и есть мама,— что я ему мог еще сказать, и вообще, странный какой-то у нас разговор получается.
— Мама…Да, мама— это святое, — Малфой мечтательно прикрыв глаза, начал говорить,— 13,5 дюймов, черное эбеновое дерево, высушенная сердечная мышца дракона в качестве сердцевины. Вязь рун с трех сторон, образующих треугольник. Хранится в футляре инкрустированным изумрудами. Руны на крышке повторяют те, что нанесены на палочку. Внутри футляр выстлан зеленым бархатом.
