— Ей, на минуточку, восемьдесят лет, — напомнил Бэнкс.
— Ну да, ты предпочитаешь девушек помоложе, я помню, — хихикнула София. — Как ты умудрился с ней познакомиться?
— Она мать Лоуренса Сильберта, убийство которого мы сейчас расследуем.
— Какой кошмар, — ахнула София. — Бедная женщина. Она, наверное, сама не своя от горя.
— Ну, на какое-то время ей удалось убедить нас, что она ничего, держится. Но вообще-то для нее это страшный удар.
— А как расследование продвигается? — поинтересовалась София.
— Потихоньку. Но кое-какие результаты имеются, — ответил Бэнкс. — Похоже, нам придется ехать в Лондон.
— Когда именно? Я на неделе буду занята.
— Пока не знаю. Я еще не уверен, но, возможно, приеду в Блумсбери, осмотреть квартиру погибшего. При самом неудачном раскладе успеем вместе пообедать. Но ты мне лучше скажи, что там у тебя со следующими выходными? Приедешь?
— Разумеется. Только обещай, что снова меня не кинешь.
— Обещаю. Не забывай, у меня на следующую субботу уже билеты на «Отелло» куплены. Постановка иствейлского Общества любителей театра. — Бэнкс не стал говорить Софии, что убийство напрямую связано с театром; он-то купил билеты задолго до самоубийства Марка Хардкасла. Собственно, он тогда ни о каком Марке Хардкасле вообще не слыхал.
— Любительская постановка «Отелло»! — ахнув, восхитилась София. — Это надо же! Жду не дождусь! А вы, инспектор Бэнкс, знаете, как угодить девушке.
Бэнкс рассмеялся:
— Разумеется, перед спектаклем тебя ждет ужин в самом изысканном ресторане Иствейла.
— Это в пиццерии или закусочной, где делают рыбу с картошкой? — уточнила София.
— Выбор за тобой.
— Ну а потом?
— Хм-м-м. Посмотрим.
— Уверена, мы придумаем, чем заняться. Не забудь захватить наручники.
— Рад, что ты позвонила, — улыбнулся Бэнкс.
— И я тоже, — ответила София. — Мне правда жаль, что тебя нет рядом. Как-то это нечестно — ты там, я тут…
— Знаю, знаю. Ну да ничего. В следующий раз все пройдет как надо. И я даже готов сам приготовить ужин!
— Что, неужели пожаришь яичницу и картошку? — рассмеялась София.
— А с чего ты взяла, что я умею делать яичницу? Или жарить картошку?
— Значит, какое-нибудь экзотическое блюдо?
— Как тебе спагетти болоньезе?
— Я пойду, — сказала София, — а не то упаду тут в безудержном припадке хохота. Или лучше сказать — в припадке безудержного хохота? В общем, я устала. Скучаю по тебе. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — сказал Бэнкс, и София, все еще смеясь, положила трубку.
