При написании же настоящей книги, где автор пытается осветить роль Александры в истории России, помимо писем и дневников царицы использованы ранее не публиковавшиеся протоколы заседаний парламента, а также допросов царских министров Временным правительством и воспоминания очевидцев, в том числе коменданта дворца, домашних учителей, живших с царской семьей, и отдельных министров; учтены также недавно обнаруженные записки Распутина (ложно именуемые «дневником») и написанный в форме протокола дневник одного из приставленных к нему полицейских сыщиков, материалы следователя Соколова и новейшие документы, свидетельства и данные. Впервые публикуются некоторые документы из королевского архива Виндзоров, такие как выписки из дневников и переписка королевы Виктории. Сюда относится также корреспонденция по сепаратным мирным переговорам, из-за которой Александру необоснованно обвиняли в шпионаже.
Александра чувствовала себя англичанкой, хотя родилась и выросла в Германии. Это самосознание она усиленно акцентировала, когда в военные годы многие русские уничижительно обзывали ее «немкой». И все же именно Англия отказала ей и ее супругу, — хотя Александра доводилась королю Георгу V двоюродной сестрой, а Николай двоюродным братом, — после отречения и ареста в политическом убежище, когда такая возможность еще не исключалась Временным правительством. В конце августа 1918 г., более чем через месяц после убийства царской семьи, когда за границу просочились слухи о том, что смерть постигла не только царя, король Георг запишет в дневнике, вынося задним числом свой приговор Александре:
«Из России сообщают, что одновременно с Ники, по всей вероятности, убиты Алики, четыре ее дочери и малолетний сын. Какой ужас, и это демонстрирует, что за дьяволы эти большевики. Для бедняжки Алики, возможно, так было лучше, но бедные невинные дети…»
В современном русском сознании образ последней царицы не запятнан виной. Жертва жестокого убийства, она почитается мученицей, такое же отношение православной церкви и к другим членам царской семьи.
Для русских, после провала своего эксперимента чувствующих себя обманутыми в отношении истории страны, изучение досоветского прошлого — путь поиска своего «Я». Для всех прочих знание русского мира и цивилизации, у руин которой мы ныне стоим, и прежде всего механизма ее краха, — предпосылка верной оценки потенциала России в будущем.
Вена, июль 1993 г.
Элизабет Гереш
