– Оборвал? – с надеждой крикнул Кыля. Но Михаил снова поднял сразу согнувшийся спиннинг и, язвительно подгыгикивая, схватил левой рукой подсачек, окунул его в воду и начал с натугой поднимать.
С ужасом, словно на растущий гриб атомного взрыва, смотрел Кыля на появлявшуюся над бортом лодки сетку подсачека, в которой тяжело ворочалась большая рыба. «Это несправедливо! – хотелось закричать ему. – Это я, Николай Шумов, должен был поймать этого жереха! Я, и никто другой!»
– Напрасно ты поймал его, – вместо этого сказал он Михаилу таким тоном, словно зачитывал осужденному смертный приговор.
– Не переживай, Кыля, жерешок – то совсем ма-а-ахонький, – сказал тот, освобождая блесну, застрявшую в пасти рыбы, и не обратив внимания на стукнувшиеся бортами лодки.
– Издеваешься, гад! – Кыля вскочил, выхватил из уключины весло и замахнулся им.
Как раз в это время Михаил привстал и удивленно обернулся на крик. Удар широкой мокрой лопасти весла пришелся не в висок, куда вначале метил Шумов, а в лоб, в глаза, в нос… Трофей Михаила вывалился из рук, сам он обмяк, перевалился назад через борт и почти бесшумно погрузился в воду.
– Одним соперничком меньше, – шмыгнув носом, сказал Кыля. – Так где там мой жерешок?»
– Стоп! – прервал чтение Клюев.
Игорь снял очки и вопросительно посмотрел на своего единственного слушателя.
– Ну ты даешь, Игорь Иваныч! Неужели и в самом деле из-за какой-то там рыбы стоило человека убивать? – Клюев откупорил очередную бутылку пива, до половины наполнил высокую граненую кружку и сделал пару глотков
– Ну, во-первых, не из-за рыбы, а ради чемпионства. – Игорь тоже открыл бутылку. – Во-вторых, почему, собственно, и не из-за рыбы? Разве в твоей милицейской практике не было убийств, совершаемых вообще просто так, ни за что?
– Да были, конечно…
– Вот видишь. – Игорь чокнулся бутылкой с кружкой Клюева. Сам он предпочитал посасывать пивко из горлышка. – Между прочим, Борисыч, если тебе, конечно, интересно, дальше в моей повестушке Кыля этот еще одного спиннингиста убивает ударом по голове свинцовым отцепом, чтобы снять у того с кукана щуку. А после и судью, на свою беду увидевшего все это, душит веревкой, к которой якорь привязывают. И топит того вместе с лодкой.
– В таком случае у тебя настоящая кингятина получается, – развел руками Клюев. – Вот какое дело.
– Ну и хорошо! – Игорь отставил бутылку и принялся безжалостно чистить небольшого окунька – одного из целой груды таких же кривых, с проступившей по бокам солью окуней, валявшихся на столе.
