На том месте, где недавно стоял дом, была абсолютно правильной формы воронка. Никто не мог сказать, сколько они пробыли в отключке, но поскольку ночь продолжалась, наверное, не так и много. Диденко поднял голову и увидел звезды.
– Смотрите, а сегодня ясно, – сообразил он за всех присутствующих.
– Крыша куда-то испарилась, – согласился Бертолет.
– Надо идти вниз, – медленно и даже как-то нараспев проговорил Голицын. Его совсем не волновало появившееся само собой на третьем этаже небо.
Малыш встрепенулся весь, как потревоженная далеким шорохом стоящая на болоте цапля.
– Там осторожнее надо, вдруг внизу кто ждет, – гулко и распевно промямлил он, пытаясь собрать себя и оружие, лежащее у его ног, в одно целое и слепить из себя воина.
Оклемавшись, они гуськом двинулись вниз по лестнице в полной тишине. Первым пошел Диденко, готовый стрелять в любую секунду. Как-то незаметно он один выхлебал полфляжечки, и теперь ему было намного лучше, чем остальным.
Второй этаж прошли без приключений, а снизу, с первого, раздавалось какое-то ритмичное шуршание, напрягавшее до безумия.
Держа стволы наготове, они вышли в холл.
На полу, засыпанном стеклом, побелкой и остальным евроремонтом, лежал легионер. «Лежал» слово неправильное, потому что он шевелился и греб руками куда-то вперед, как будто пытался переплыть океан и вернуться обратно к себе во Францию.
– Эй, мусье, – позвал Диденко.
Француз не реагировал и продолжал плыть кролем в одном ему ведомом направлении. Когда они подошли ближе, то увидели, что у бедняги из головы торчит кусок арматуры, причем гадкая железка пробила каску, вошла в голову, но, видимо, не смогла полностью отключить человека, чтобы он вырубился.
Голицын вынул пистолет, подошел к бедняге, присел перед ним на колено и, уперев в спину, чуть левее, почти бесшумно пристрелил беднягу.
«Война, она круче любого зоопарка. Чего только не увидишь, много интересней анатомички. Там все лежат, а тут все бегают, хотя и не понимают, что они уже трупы». Голицын отогнал от себя мрачные философские мысли и высунул нос на улицу.
– Ну, чего там? – спросил Диденко. – Больше пловцов нету?
– Вроде нету.
Тут где-то сзади между домами послышались шаги. В ночной тишине, а тишина наступила аккурат после того, как прилетела весточка от ракетоносца, их было хорошо слышно. Неизбежно. Мир потихоньку начинал оживать и шевелиться.
Из переулка вслед за шагами послышалась тихая французская речь. Судя по всему, человек пытался вызвать кого-то по рации.
