Савел опять бросался к «охранителям» со своим громоздким микрофоном.
– О вы, выразители бессмертного гуннского духа – степных костров в зорях исцеляющих завоеваний пространств, и ненависти к преградившим путь оседлым со своим укладом, поселившимся прямо на нужных просторах и не дающих пользоваться их добром. И ты, добродушный народ, непривычный к мышлению и берущий мысли исключительно из «позоров». Ответьте-ка представителям восходящей энергии, которые считают, что та энергия лучше, потому что она больше способствует расцвету!
Это была мешанина мыслей из наших с ним споров. Он сунул микрофон под нос Либералу. Тот оскорбленно отодвинулся, нехотя сказал:
– Я уважаю нашего чужденца. Но должен заявить, что его иллюзии не принесут ничего, кроме бессмысленного телодвижения. Ошибка бунтарей в том, что они видят людей внешне, и считают их нутро легко изменяемым, только приведи веские доказательства, и вот он – соратник! Но глубочайшие, всосанные с молоком матери убеждения крепче, чем любой веник из прутьев доказательств. Аттилу считают великим устроителем, несмотря на очевидные документы о его зверствах. Где пробеже конь Аттилы, там не растеше трава.
В стане врагов послышались раздраженные выкрики. Основная арена – закрытые «личности» молчали. Может быть, по обыкновению опасались чего-то, или готовились высказаться или, не дай бог, действовать.
Я начал искренне, обращаясь, скорее, к смотревшим «позор» зрителям:
– Зачем мы хотим объять необъятное – превратить землю в сад, куда однажды привела вас через залив Меотиду Великая Лань? Не знаю. Но наша вера не иссякает, хотя вы на большой земле загадочно молчите, погруженные в гонку за вещами и успехом.
Я сделал упор на откровенность – делился сомнениями. Мы можем только возродить древние чистые поселения, где люди становятся добросердечными, и пропадает одиночество в доверии и близости. Но общество не растет без новых технологий, неизбежно зайдет в тупик.
– Власти угрюмо молчат. Не хотят выделить ни тугрика из государственного ресурса, который создаете вы.
Эдик остолбенел, и громко сказал мне:
– Ты что мелешь? Достаточно того, что у нас есть! Чистота и совесть! Не нужно никаких технологий, они вернут в рабство, зависимость от корыстных хозяев технологий. У нас все идет хорошо! Уходят лишние люди, мы только очистимся.
Я повернулся к нему.
– Без технологий не будет будущего. Катаклизмы все равно догонят нас и уничтожат.
Как не подумал, что новые технологии могут не принять не только «новые гунны», но и мои последователи?
