Я раскрыла обложку и увидела фото Даны. Красотку сняли во весь рост, ее стройное тело обтягивало нежно-голубое платье, рыжие волосы были заколоты в высокую прическу, в мочках ушей висели огромные бриллиантовые серьги, а в руках Володина держала тот самый клатч из «Алонсо». Очевидно, на данном этапе жизни он являлся ее любимой сумочкой. Маленькие ножки Даны украшали босоножки, щедро усыпанные стразами, и я опять увидела ее изящные аккуратные пальчики.
— Красивая женщина, — невольно вырвалось у меня.
— Кто? — тут же проявила любопытство Таня.
Я повернула к ней журнал.
— Дана, — коротко сказала Таня.
— Вы ее знаете? — удивилась я.
— Довольно хорошо, — кивнула Танечка, — она была моей постоянной клиенткой. Вот уж не ожидала!
— Чего? — напряглась я.
Таня подлила в ванночку горячей воды.
— Дана в нашем салоне обслуживалась не один год, сюда еще ее мама ходила. Вот уж кто была милейшая женщина, всегда улыбалась, оставляла щедрые чаевые, никогда пальцы не растопыривала, хотя с ее-то деньгами могла нас тут всех построить. И Дана воспитанной казалась. Она очень сильно изменилась после замужества, стала мрачной. Ой, тут такое было! — Таня вдруг испуганно замолчала.
— Говори, говори, — поощрительно закивала я.
Мастер поплотнее закрыла дверь кабинета, взяла кусачки и стала самозабвенно сплетничать.
Салон, который я посещаю, пользуется популярностью у знаменитых людей, не всякий захочет краситься и стричься на глазах у простой публики, поэтому на минус первом этаже здесь есть VIP-кабинет. Как-то раз администратор велела маникюрше:
— Иди скорей, там Володины приехали, мать и дочь.
Танечка поторопилась к лестнице, спустилась вниз и решила на секунду заскочить в туалет. Не успела она шмыгнуть в кабинку, как из предбанника послышались шаги, потом плеск воды и сердитый голос Ольги Михайловны, старшей Володиной.
— Немедленно умойся и не позорь меня перед посторонними людьми! Кому сказано, перестань рыдать.
— Слезы сами льются, — простонала Дана, — мама, если вы с папой не разрешите нам с Сережей пожениться…
— Замолчи, — отрезала Ольга Михайловна, — не бывать этому никогда!
— Мама, я покончу с собой!
— Сергей — альфонс! Жиголо!
— Он любит меня, — заплакала Дана.
— Еще бы, — фыркнула мамаша, — с твоими-то миллионами!
— Нельзя же все мерить деньгами, — с отчаянием воскликнула дочь.
— В нашем случае только так и можно, — жестко ответила Ольга Михайловна. — Сергей прощелыга, он весь в долгах. Ездит на дорогой иномарке, шикарно одевается, но денег не имеет. Нам такой зять не нужен. Не пускай сопли, отец найдет тебе отличного мужа, чем, например, плох Никита Романцев?
