— Может, я и…
— Так что мы все виноваты. Но что сделано, то сделано. Теперь важно просчитать следующий шаг.
— Наш следующий шаг — это убраться отсюда к чертовой матери, — сказал Билли.
— Нет, наш следующий шаг — отыскать фотографии, — возразил Хэрли.
— Он прав, — сказала Хэлен. — Ничто не убедит ее, пока она их не увидит, те, где я снята вместе с матерью.
— Но мы даже не знаем точно, есть ли вообще такие, — сказал Билли.
— Они существуют, это точно, — сказал Хэрли.
— Только потому, что так кажется какой-то черномазой…
— Ей не кажется, она действительно помнит.
— Поговори с ней подольше, так она и Рождество Христово вспомнит.
— Но она же была, когда нас фотографировали, — воскликнула Хэлен.
— Мы должны их найти, — настаивал Хэрли.
— Возвращайся к дому Пэрриша, — сказала Хэлен.
— Это невозможно, — возразил Билли.
— Надо проникнуть в дом и отыскать эти фотографии.
— Да ведь в этом доме совершено убийство! — воскликнул Билли. — Ты что, не слышал, что он сказал?
— Но карточки-то в доме, — сказала Хэлен.
— Да, где-то в доме, — согласился Хэрли.
— Мы покажем ей фотографии, и она увидит бусы, — упрямо настаивала Хэлен.
Дождь прекратился. И радуга волшебной аркой встала над калузским заливом.
— Загадай желание, — сказала Леона.
Они сидели за столиком для двоих у окна, смотревшего на пристань. Парусные шлюпки поскрипывали на ветру, гуляющему по их оснастке. По серому небу изодранными клоками все еще неслись тучи. На западе проступала слабая голубая полоска.
— А разве загадывают желание, глядя на радугу? — спросил Мэтью.
— Я всегда загадываю. Чего тебе хотелось бы больше всего на свете?
— Если скажу, это не сбудется, — сказал он.
— А кто это установил? — спросила Леона.
— Это правило, проверенное временем.
— Правила, тем более, проверенные временем, для того и существуют, чтобы их нарушали, — сказала Леона. — Я скажу тебе свое желание. Ты готов?
— Не искушай судьбу.
— Да черт с ней, с судьбой.
Она порядочно выпила, и это уже становилось заметно. Коктейль, два мартини… Они были здесь около часа, а она так и не сказала, зачем его вызвала.
— Я хотела бы… я хотела бы быть счастливой, — отрывисто сказала она и посмотрела в свою рюмку.
— Я думал, что ты и так…
— Счастлива? Ты в самом деле так думал?
Она взглянула на него. Потом подняла рюмку и в молчаливом тосте протянула ее к радуге. И выпила.
— А теперь ты.
— Но радуги уже почти нет, — пытался отговориться Мэтью.
— Так говори скорей, пока она совсем не исчезла.
